Конечно, скорее всего, многие сейчас подумали не совсем о том, о чем нужно было. И да, отметим сразу, ОКР – эт
Знаменитости, которым нужно «много» и «часто», или что такое ОКР, и у кого из известных личностей он
16:45 24 февраля 2018Конечно, скорее всего, многие сейчас подумали не совсем о том, о чем нужно было. И да, отметим сразу, ОКР – это не определенный вид сексуальной утехи, не новый наркотик и не сладость. ОКР вообще сложно отнести к чему-либо из вышеперечисленного. Если быть точным, то ОКР расшифруется как обсессивно-компульсивное расстройство.
Именно оно вызывает у человека определенный страх и тревогу, которую могут «перебить» только определенные действия, которые обязаны повторяться в зависимости от того, как часто возникает то или иное чувство страха. Все эти действия или же ритуалы по факту являются иррациональными, но многие люди, которые больны этим недугом, считают, что это не так. Итак, сегодня мы расскажем вам о том, что ОКР могут болеть не только среднестатистические люди, но и знаменитости, и вы, пожалуй, даже удивитесь, настолько распространена оно у них.
Джессика Альба
Итак, открывает наш звездный список окаэрщиков звезда фильма «Удачи, Чак!» и многих других – Джессика Альба. Девушка в одном из интервью говорила, что ее ОКР возникает, из-за необходимости постоянно все держать под контролем. На данном этапе своей жизни знаменитая актриса не до конца избавилась от ОКР и регулярно посещает психолога.
Леонардо Ди Каприо
Леонардо Ди Каприо страдает от ОКР и говорит, что лишь это заболевание, которое он предварительно хорошенько запустил, и позволило ему сыграть в знаменитой драме о Говарде Хьюзе «Авиатор».
Джастин Тимберлейк
Джастин Тимберлейк страдает от ОКР, что заставляет его нуждаться в том, чтобы все было прекрасно организовано. Он также не допускает определенные продукты в своем холодильнике.
Кэти Перри
Знаменитая певица Кэти Перри в одном из своих интервью призналась, что страдает ОКР. Все ее проблемы заключаются в том, что определенные страхи девушки заставляют ее чистить зубы 4-6 раз в день.
Хауи Мэндел
Хауи Мэндел – это довольно известная личность в мире шоу-бизнеса. Он является комедийным актером, телевизионным продюсером и актером озвучки для множества фильмов и мультиков. Хауи всегда довольно открыто говорил о своем ОКР, которое заставляет его панически бояться прикосновения к поручням и перилам.
Камерон Диас
ОКР, от которого страдает знаменитая модель и актриса, заставляет ее панически бояться микробов и заражения.
Дэвид Бекхэм
Знаменитый футболист Дэвид Бекхэм тоже признался, что не один год борется с ОКР. Более того, навязчивые мысли вынуждают его выкладывать деньги за то, чтобы к его приезду гостиничные номера были обставлены в строгом соответствии с его пониманием порядка, а если «порядок» не будет соблюден, футболист отказывается ночевать в номере.
Шарлиз Терон
Звезда фильма «Бедная богатая девочка» Шарлиз Терон тоже страдает от ОКР и жалуется на то, что расстройство не дает ей спать по ночам и заставляет каждые несколько часов вставать с постели, чтобы навести порядок в тумбочках и шкафах.
Альберт Эйнштейн
Многие историки считают, что от обсессивно-компульсивного расстройства страдал даже сам Альберт Эйнштейн. Более того, некоторые современные психологи уверены, что ОКР подвержены преимущественно люди с высоким уровнем интеллекта.
Чарли Шин
Актер, режиссёр и продюсер Чарли Шин страдает от ОКР. Он признается, что необходимость поддерживать порядок во всем, что его окружает, временами превращает его жизнь в ад. К примеру, в одном из интервью актер рассказал о случае, когда ОКР заставило его приставать к незнакомым людям в ресторане, потому что у них был криво заправлен воротник.
Дженнифер Лав Хьюитт
Звезда фильма «Я знаю, что вы сделали прошлым лето» и «Говорящая с призраками» Дженнифер Лав Хьюитт тоже страдает от ОКР и уверенна, что это расстройство она получила в наследство от матери.
Дональд Трамп
Обсессивно-компульсивное расстройство не обошло стороной даже Президента Соединённых Штатов Америки Дональда Трампа, который как-то признался, что навязчивые мысли не дают ему здороваться за руку с другими людьми. Это доставляет ему немало неудобств, особенно принимая во внимание его политическую карьеру.
Порядка 4 миллионов людей с обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР). Многие из них никогда не были на приеме у психотерапевта и не знают о том, что больны. ОКР порождает автоматические навязчивые мысли (порой пугающие, порой стыдные), от которых спасают только ритуалы - компульсии. Однако ритуалы устраняют навязчивые мысли лишь на время, поэтому больной раз за разом вынужден их повторять.
The Village поговорил с москвичами, которые живут с этим заболеванием, об их ежедневной борьбе, методах лечения и отношении общества к психически нездоровым людям.
Анастасия Поварина
21 год, студентка
Странные ритуалы у меня появились в десятом классе. Я связываю их появление со стрессом перед сдачей ЕГЭ. В то время я стала стучать по предметам перед выходом из дома, перешагивала через все трещины на улице, перекладывала предметы до тех пор, пока не начинала считать их положение правильным. Мне казалось, что предметы лежат не так, как надо, и это порождало ощущение тревоги, которое пропадало только тогда, когда все предметы оказывались на нужном месте. Нужное место может быть каким угодно, я просто должна почувствовать, где оно.
Раньше я думала, что мои ритуалы - это откровение, которое помогает мне сделать так, чтобы беда обошла стороной, но на первом курсе университета я прочла в журнале «Большой город» материал про людей с обсессивно-компульсивным расстройством и поняла, что мое поведение не уникально.
После школы я поступила в Высшую школу экономики. Университет - это новое место, новые люди и обстоятельства, а для меня такие вещи - всегда стресс. Из-за этого на первом курсе университета у меня появилось множество новых ритуалов - компульсий. Я обходила определенные люки, шла только в определенном месте дороги, а также гладила стены. Мне казалось, что люди обижают стены, задевая их локтями и сумками, поэтому я их гладила.
При виде каждой церкви я крестилась - мне кажется, это тоже компульсия. Я думаю, что любая религия построена на обсессивно-компульсивном механизме. Ты приходишь в церковь с переживанием - обсессией, а тебе предлагают определенное количество ритуалов, чтобы эту обсессию преодолеть. Боишься, что твои родные заболеют, - помолись, выпей святой воды, и все пройдет. Я считаю, что моя вера в бога была не очень искренней - по сути, я просто пыталась придать своим ритуалам общепринятую форму. То есть тогда я не просто гладила стены как ненормальная, а молилась вместе с миллионами людей, поэтому считала, что со мной все в порядке.
Еще одна моя большая обсессия - это боязнь заболеть и, как следствие, страсть к чистоте. Я мою руки в каждом заведении, всегда ношу с собой антисептики, а дома протираю вещи хлоргексидином. Частое мытье рук как раз и является наиболее распространенной формой обсессивно-компульсивного расстройства. Болезнь настолько подчинила меня, что я не могу отказаться от ритуалов. Если перед выходом из дома я не дотронусь до всех игрушек и статуэток в квартире, то буду чувствовать панику. Этот процесс обычно занимает 20 минут, и из-за него я часто опаздываю в университет.
Часто меня преследуют страшные мысли о том, что сейчас произойдет что-то плохое, например мои родные заболеют, я провалю экзамены или кто-нибудь умрет. В таких случаях мне обязательно нужно посмотреть в любое окно и скинуть в него негативные мысли. Если в помещении нет окон, я чувствую панику, мне приходится скидывать мысли в двери, в потолок и вентиляционные шахты.
Мне казалось, что люди обижают стены, задевая их локтями и сумками, поэтому я их гладила
Я убеждала себя, что ОКР - не такая уж и страшная болезнь, что многим людям живется в разы хуже и на фоне их заболеваний мои ритуалы выглядят просто смешно. Я не ходила к врачу вплоть до лета 2016 года. Тогда я рассталась с парнем, и на этом фоне у меня развилась депрессия. Мне было настолько плохо, что я обратилась в психоневрологический диспансер. Там врач мне выписала антидепрессанты и антипсихотики.
Благодаря лекарствам у меня восстановились сон и душевное состояние, однако ритуалы остались. Осенью я поступила на четвертый курс университета, и из-за стресса у меня началась новая депрессия. Я не выходила из дома, потому что боялась, что со мной произойдет что-нибудь плохое, например идущий передо мной человек обернется и выстрелит в меня или мой поезд в метро сойдет с рельс.
В этот раз, помимо таблеток, мне назначили посещение дневного стационара, который представляет из себя маленькое помещение в здании психоневрологического диспансера. Дневной стационар - это детский сад для взрослых, туда каждый день приходят одни и те же люди, они общаются с врачами и между собой, проходят разные тренинги, делают зарядку, гуляют, слушают и читают друг другу лекции. Там царит позитивная атмосфера, все друг другу рады и нет равнодушных врачей, которые, как в поликлинике, могут нахамить. В стационаре о тебе все заботятся и хвалят за каждый нарисованный домик.
Я ходила туда каждый день в течение месяца с девяти утра и до часу дня, после ехала на занятия в университет. Главная цель посещения стационара - установление фармакотерапии. Каждый день я рассказывала врачу о своем самочувствии, о прошедшем дне. О том, как на меня действуют те или иные лекарства. На основе моих рассказов врач решал, какие антидепрессанты и в каком количестве мне выписывать.
Я до сих пор принимаю курс антидепрессантов и антипсихотиков, которые мне тогда назначили. Лекарства помогают мне регулировать настроение, уменьшая количество стресса, который вызывают обсессии. С ритуалами тоже становится проще. Я больше не открываю-закрываю дверь по девять раз, не дотрагиваюсь перед выходом до всех углов и игрушек в квартире, не крещусь и не трогаю стены.
Однако от некоторых ритуалов я не смогла отказаться, например от зацикленности на цифре 9. Я всегда обхожу всю станцию и прохожу через девятый турникет в метро, езжу только на девятой ступеньке эскалатора (обычно я пропускаю всех людей перед собой, дожидаясь своей ступеньки), люблю девятые столики, стараюсь занять девятый шкафчик в бассейне и купить девятое место в вагоне поезда. Я хочу избавиться от этого ритуала силой воли. Когда прохожу через не девятый турникет, горжусь собой. Но иногда я могу обманывать себя - например, пройти через третий турникет: это не девятый турникет, но девять - это три, помноженное на себя.
Друзья знают про мое заболевание и относятся к нему с пониманием: напоминают про таблетки и поддерживают меня. А вот мама долгое время не признавала мою болезнь. У нее была такая позиция: кто-то не ест мясо, кто-то не любит черный цвет, а я обхожу все трещины на дороге. Мама считала, что у каждого есть свои причуды, и отрицала мою болезнь. Она изменила свое мнение прошлой осенью, когда я впала в глубокую депрессию. Тогда мама поняла, что мое заболевание серьезно, и оказала мне большую поддержку. Без нее я бы не справилась.
Мама считает, что факт болезни ОКР должен оставаться личным, что не стоит рассказывать об этом публично, поэтому она пыталась отговорить меня от интервью.
В нашем обществе считают, что к психотерапевтам ходят только больные, которые бросаются на людей с ножами. Но это не так. Людей с психическими отклонениями много, все они живут среди нас, и большинство из них не опасны для общества. Из-за подобного отношения многие больные люди занимаются самолечением и запускают свои болезни. Поэтому я считаю, что нужно преодолеть отрицание и стигматизацию проблемы. Не надо бояться своих психических проблем, надо просто идти к врачу.
Александр Мехнецов
26 лет, инженер-проектировщик
Я родился в небольшом провинциальном городе, там окончил школу, а потом переехал в Вологду. В Москву я перебрался в сентябре прошлого года. Детство у меня было непростое: отец выпивал, часто ссорился с мамой, и, естественно, я все это видел. Помню, я все время боялся напортачить и сделать что-то не так, поэтому постоянно перепроверял, все ли в порядке.
Симптомы обсессивно-компульсивного расстройства у меня начали проявляться в пятом классе - в первую очередь в постоянном мытье рук. Я будто где-то летал и не контролировал себя, когда мыл руки. Мне постоянно казалось, что руки грязные, и я мыл их снова и снова. Мне было важно повторять мытье определенное количество раз. У меня появилась страсть к цифре 3, и я все делал по три раза. Либо же количество повторов должно было быть кратным трем. Перед выходом из дома я долго проверял, закрыта ли труба с газом, постоянно открывал и закрывал двери, дергал их ручки. Я никогда не придерживался православия, но, скорее всего, моя любовь к цифре 3 связана со Святой Троицей.
Я понимал, что со мной что-то не так, это замечали и родители, однако они ничего с этим не делали. Болезнь прогрессировала, ее пик пришелся на восьмой класс, я тогда жил как в аду. Стал тратить очень много времени на выполнение ритуалов: постоянно проверял, все ли я взял в школу, перед выходом из класса я минимум три раза поочередно смотрел на парту и под нее. Также меня беспокоила расстановка предметов на столе. Я трогал каждый предмет по три раза, и все они должны были занимать идеальное положение.
Еще компульсии касались дороги в школу и обратно. Я обходил все люки, шел строго определенной дорогой и постоянно смотрел, не обронил ли я что-нибудь. Например, тротуар, по которому я шел, закончился - значит, мне нужно обернуться и посмотреть вдаль в поисках возможно упавшей вещи. Потом я поворачивался обратно и долго смотрел на дорогу перед собой. Потом опять смотрел назад, и так далее. Я мог стоять на улице и вертеть головой в течение 20 минут. Конечно, мне было неловко оттого, что на меня все смотрят, но я не мог остановиться. Если мне не удавалось выполнить ритуал до конца, я впадал в ступор и не мог ничем дальше заниматься.
Я был не самым популярным учеником в школе, так что, когда одноклассники заметили мое странное поведение, они начали гнобить меня. В то же время я понимал, что не похож на других людей, и от этого еще больше закрывался. От этого всего я стал жутким социофобом.
Мне постоянно казалось, что руки грязные, и я мыл их снова и снова. Мне было важно повторять мытье определенное количество раз
Компульсии исчезли в 11-м классе, неожиданно и сами собой. Я не знаю, с чем это связано, помню лишь, что хотел стать нормальным человеком, таким как все, но не помню, чтобы как-то боролся с болезнью. В тот год из моей жизни пропали все ритуалы, но со мной остались навязчивые мысли, по-другому - умственная жвачка.
Я постоянно думал о каких-то бытовых вещах и прокручивал одни и те же мысли часами. Некоторые больные обсессивно-компульсивным расстройством думают о чем-то плохом или стыдном, а я просто вспоминал недавние моменты своей жизни: думал, не забыл ли что-нибудь, и прокручивал совершенные мной действия снова и снова. Например, я рассыпал сахар, а потом у себя в голове моделировал прошедшую ситуацию: вспоминал, как я подходил к шкафу, как открыл его дверцу, взял сахарницу и так далее. Иными словами, я пытался понять, почему я рассыпал сахар. Такие мысли отнимали очень много времени и сил. Из-за них у меня в голове был туман: я не мог нормально читать, заниматься уроками и вообще подолгу концентрироваться.
В школьное время у меня не было постоянной возможности выходить в интернет, и лишь в 22 года я впервые нашел в гугле информацию о навязчивых мыслях. Я наткнулся на статью про ОКР и понял, что она написана про меня. Мне тогда никто не ставил диагноза, но я все понял без врачей. После института я устроился на работу, и у меня началась депрессия, которая длилась полтора года. Я продолжал ходить на работу, но был крайне пассивен и ничего не хотел. Чтобы избавиться от депрессии, я решил лечь в открытое отделение неврозов и пограничных расстройств психиатрической больницы в Вологде.
На момент госпитализации я не говорил про болезнь, я вообще никому про нее не рассказывал, потому что боялся осуждения. Однако, когда меня положили в отделение, я на первом же приеме у психотерапевта рассказал ему все. Тот врач был первым человеком, которому я рассказал о болезни. После этого разговора мне стало намного легче: я больше не стеснялся говорить об обсессивно-компульсивном расстройстве.
Я пролежал в дневном стационаре месяц, пропил полугодовой курс антидепрессантов, однако навязчивые мысли не уходили. В провинции врачи не знают, как лечить мое заболевание, и пичкают всех одинаковыми лекарствами.
В больнице я отдыхал и беседовал с врачами, но не могу сказать, что лечение мне помогло, никакой разницы в самочувствии я не ощутил. Кстати, во время лечения я узнал, что один из моих шейных позвонков пережат, и из-за этого кровь плохо поступает в мозг. Это может быть физиологическим объяснением болезни и неважной работы моего мозга в целом.
На одном из приемов врач сказал мне: «Найди девушку, и у тебя все пройдет». Я скептически отнесся к его словам. Нет, девушку, конечно, хорошо найти, а с другой стороны, я думал - какой девушке нужен такой парень? Хотя, может быть, доктор был прав, потому что не так давно я начал встречаться с девушкой, и мне действительно стало лучше. Она вселяет в меня надежду на излечение, благодаря ей я стал более открытым и решился на переезд в Москву. Порой навязчивые мысли уходят и я даже забываю, что болен. Например, недавно я три недели жил как нормальный человек. Однако я по-прежнему не знаю, как полностью избавиться от навязчивых мыслей.
Сейчас моя жизнь - это упорный труд, я каждый день работаю над собой и знаю всех своих внутренних демонов. Конечно, я мечтаю, что в один прекрасный момент заживу нормальной жизнью.
Обращаться к врачу в Москве я не хочу. Я не готов снова копаться в себе. Кроме того, я боюсь, что если начну об этом много думать, то мне станет хуже и вернутся компульсии. Тем более врач не волшебник: вдруг он поставит неправильный диагноз или отправит меня в закрытое отделение больницы, где меня будут пичкать лекарствами? Да и времени у меня нет, чтобы по врачам ходить.
За 15 лет я прошел несколько стадий отношений с болезнью. Сначала я испытывал отрицание и гнев - эти эмоции абсолютно бесполезны и никак мне не помогли. Потом наступила стадия сделки, когда я пытался пойти на компромисс со своим расстройством. Я соглашался выполнять некоторые ритуалы, но другие при этом не исчезали, поэтому эта тактика тоже не сработала.
Потом я проваливался депрессию, которая со временем переросла в чувство вины и жалости к себе, однако сейчас я понял, что не надо жалеть себя, потому что болезнь видит мои слабости и давит на них. Не надо считать себя бедным и несчастным - от этого ты становишься только слабее.
Сейчас мне кажется, что я нахожусь на последней стадии, - стадии принятия. Я понимаю, что жизнь течет подобно воде и, чтобы полноценно жить, нужно плыть по течению и отпустить болезнь. Не существует универсального способа излечиться от ОКР - все зависит от желания человека вылечиться и его веры в светлое будущее.
Евгений Чатаев
26 лет, студент
Я думаю, что ОКР в той или иной форме есть у всех людей на планете. У меня болезнь проявлялась на протяжении всей жизни. В детстве я любил грызть ногти, избегал стыков между плиткой на дороге и повторял шепотом свои последние слова. Причем я даже не замечал, что повторяю слова, мне об этом говорили друзья. Такое поведение свойственно многим детям, и обычно с возрастом оно уходит, но у меня все было по-другому. Вплоть до 2011 года я жил как обычный человек, но потом все постепенно начало меняться.
Тогда я встречался с девушкой, и мы часто проводили время в моей комнате. Мы часто проливали чай, клали ноги на стол и рассыпали крошки, однако спустя какое-то время я понял, что больше не могу себя так вести. Я начал зацикливаться на чистоте и через какое-то время перестал даже ставить чашку на стол в комнате, потому что от нее мог остаться след.
В то же время у меня в голове появился важный пунктик, который есть там и до сих пор. Звучит он так: «Если я хочу заняться какой-то деятельностью, то вокруг меня все должно находиться в чистоте». Причем в чистоте должен находиться весь дом. Перед тем как заняться уроками или сесть смотреть сериал, я тщательно убирал квартиру и делал это в строго определенном порядке: сначала кухня, потом туалет, коридор, дальше - одна комната и другая. Если порядок нарушался, я испытывал сильное чувство дискомфорта. Вскоре уборка стала единственным способом начать работать или учиться. Без нее я чувствовал беспокойство и думал только о том, что в квартире грязно.
Я решил разобраться в мотивах моей страсти к чистоте и понял, что в основе лежит чувство вины перед самим собой. Я стал требовать от себя большей дисциплины, чем раньше, и в случае несоответствия своим требованиям должен был провести уборку. Если я не сделал уроки, бездарно провел время, курил или пил, то в качестве наказания я должен был обязательно убраться во всем доме. Я считал, что только таким образом могу вернуться на свой прежний «высокий» уровень. Неважно, чисто в квартире или нет, я все равно убирался, потому что накосячил. На пике болезни я убирался пять раз в неделю, и каждая уборка занимала от двух до трех часов.
Со временем площадь моей уборки возрастала, а также увеличивалось количество деталей, на которые стоило обратить внимание. Например, я поправлял банки на кухне, чтобы они стояли под определенным углом к солнечному свету. Еще я обязательно проверял расстановку приложений в телефоне, запускал каждое из них, проверял СМС-сообщения, удалял лишние и так далее. Все папки на моем компьютере тоже должны были быть приведены в порядок. Помимо этого, я заходил во «ВКонтакте»: проверял стену, аудиозаписи, видеозаписи, сообщения, фотографии и постоянно удалял лишние. Я любил только четные цифры и считал, что везде должно быть красивое число, например 21 500 сообщений, а не отвратительные 21 501.
После уборки я разбирал весь проделанный процесс: вспоминал, в каком порядке и что я сделал, ничего ли не забыл. Я должен был мысленно проговорить каждую мелочь, и на это уходило по полчаса. Если меня в этот момент отвлекали, приходилось начинать заново. Порой разбор уборки доводил меня до слез, потому что я был уверен, что что-то забыл, но не мог вспомнить, что именно.
В итоге проговаривание выполненных ритуалов само стало ритуалом.
Спустя несколько месяцев уборок я решил, что буду убираться в один определенный день - по воскресеньям. Это привело к тому, что, если я случайно совершал какое-нибудь нарушение, за ним следовали нарушения вполне осознанные. Например, я мог забыться и случайно поесть за компьютерным столом, а дальше осознанно пускался во все тяжкие: курил в квартире, устраивал бардак и подолгу гулял. Кстати, только в эти моменты мне действительно нравилось жить. Таким образом, я всю неделю мог жить свободно, зная, что в воскресенье в любом случае уберусь.
Когда я планировал уборку, то понимал, что это будет для меня важным и большим событием, примерно как Новый год. Я всегда думал, что после уборки начну новую, правильную жизнь. Если я по каким-либо причинам не убирался вовремя, то следующий день был для меня кошмаром. Я думал только о бардаке дома и не мог сосредоточиться: даже на работе меня трясло оттого, что дома не убрано. В таких случаях я отменял все планы на понедельник и убирался.
Так я жил до 2012 года, не считая свои ритуалы чем-то серьезным, но в какой-то момент мое поведение стало еще более странным. Как-то раз я шел по улице и не попал жвачкой в мусорное ведро. После этого я не мог не думать об этой жвачке и решил, что самое главное - это дойти до метро, потому что выходить из метро ради поднятия жвачки - это полный абсурд. В итоге я вошел в метро, спустился вниз на эскалаторе, но не выдержал и все-таки пошел обратно до мусорки. В тот момент я понял, что я совсем больной и раз уж я совершаю такую дичь, то могу себе позволить и другие вещи, от которых мне станет лучше.
Например, для меня стало важным проследить, с какой ноги я вхожу в подъезд. Часто случалось, что я входил в подъезд, поднимался к своей двери и чувствовал дискомфорт от того, что не заметил, с какой ноги вошел. Тогда я выходил из подъезда и входил заново, однако я был настолько поглощен мыслью проследить, с какой ноги я вхожу, что я попросту не мог сосредоточиться и пропускал этот момент снова и снова.
Я любил только четные цифры и считал, что везде должно быть красивое число, например 21 500 сообщений, а не отвратительные 21 501
Помимо этого, я начал задерживать дыхание во время выключения компьютера или телефона. Мне казалось, что это придает действию чистоту. Еще в жизни мне почему-то становилось неуютно от цифр 4 и 6. Если я обедал в «Макдоналдсе» и в номере заказа были эти цифры, то я не забирал еду и просто уходил. Хотя в компании я вел себя нормально: все-таки не хочется выглядеть дураком.
У меня стали появляться мысли, что кто-то из моих знакомых умрет. В основном эти мысли касались мамы. Думаю, если бы я был гомофобом, то боялся бы стать геем, однако меня пугало другое: секс с пожилыми. Я смотрел на какую-нибудь бабульку и думал: «О, нет, нет, нет, только не это». Я не извращенец, но эти мысли было не остановить, поэтому я старался не встречаться взглядом с бабушками. Какое-то время меня выручала мантра, которую я проговаривал про себя. Что-то типа «Хватит! Ты свободный человек, дыши глубже».
Еще один важный момент - это идеально закрыть входную дверь в квартиру. Я должен был максимально сосредоточиться на процессе закрытия двери и почувствовать от этого удовлетворение. Однажды в 2013 году я закрывал дверь примерно час. Мама заметила это и стала меня спрашивать, что я делаю. Это было самое паршивое, что могло со мной произойти, потому что, когда ты занимаешься подобными вещами, ты должен находиться в вакуумных условиях, никто не должен тебе мешать. А тут мне не только мешали, но и давили на меня. Помню, я тогда стоял весь в поту и просил маму не отвлекать меня. Последовавший за этим разговор я спустил на тормозах, и мама не стала особо вникать в мои причуды.
Однако в тот день я всерьез задумался о своих проблемах. Ночью я стал искать информацию о неврозах в интернете и нашел статью про ОКР, в которой каждая строчка была про меня. Я был в шоке и одновременно испытал облегчение. Конечно, я рассматривал вариант пойти к врачу, но после того, как узнал о существовании ОКР, стал проще относиться к своим ритуалам. Мне казалось, что это не такое уж и серьезное заболевание. Я всегда думал, что моя болезнь иллюзорная и я смогу справиться с ней сам.
В интернете на разных форумах и в тематических группах советуют бороться с ОКР силой воли: «Дайте отпор своим ритуалам, постарайтесь их не делать». Помню, я тогда подумал: «Классно, вызов принят». Но довольно быстро выяснилось, что бороться невозможно. Мне надо работать и учиться, и чтобы это делать, у меня не должно быть никакой психологической борьбы внутри. Гораздо проще поддаться болезни, выполнить ритуалы и жить спокойно дальше.
В последний раз ОКР наиболее сильно проявилось во время тяжелого расставания с девушкой в начале прошлого лета. Однако после расставания болезнь отступила на два месяца! Я с любовью вспоминаю то время, когда не исполнял ни одного ритуала и чувствовал себя свободно. Такая жизнь не идет ни в какое сравнение с моей предыдущей жизнью с ритуалами и уборкой.
Осенью болезнь начала возвращаться, но я понял, что бороться с ней бессмысленно. Я решил полюбить себя в любом проявлении и принял болезнь. ОКР оказывает на тебя серьезное влияние только до тех пор, пока ты относишься к нему с негативом. Не надо злиться ни на себя, ни на болезнь, не надо вообще зацикливаться на том, что это проблема. Это просто одна из обязательных штук, которые требуют времени, типа чистки зубов.
Постепенно ритуалы стали испаряться сами собой. Теперь я не оставляю заказ, если в нем есть цифры 4 или 6, мои уборки стали не так тщательны, как раньше, и я больше не проверяю, все ли я сделал. Раз в три месяца я открываю и закрываю входную дверь, но делаю это не из болезненного чувства, а ради прикола. Я стою выше ритуалов и могу откладывать их на удобное для меня время. Они стали для меня сродни сладкой привычке, хотя я допускаю, что если возникнет серьезная стрессовая ситуация, то болезнь может вернуться.
Тревога - вполне себе нормальная реакция организма на неожиданные и порой не самые приятные события в жизни. Чего греха таить: многие из нас так нервничают из-за предстоящего экзамена или важного собеседования, что теряют сон и аппетит. Но бывает и такое, что тревога перерастает в панику, и такие приступы начинают повторяться регулярно и зачастую даже без причины. О панических атаках, как правило, не хочется говорить открыто из-за боязни услышать скептическое «хватит придумывать». Но многие звезды, столкнувшись с этим расстройством, наоборот, говорят о нем публично. сайт собрал истории известных людей, которые не постеснялись рассказать общественности о своих проблемах.
Приступы резко выраженной тревоги - многими недооцененная, но от этого не менее распространенная проблема. Панические атаки, как правило, непредсказуемы, а симптоматику (головокружение, затрудненное дыхание, учащенное сердцебиение, потливость и страх) контролировать и вовсе невозможно. Многие боятся обвинений в ипохондрии, поэтому предпочитают не распространяться о своем состоянии. Селебы же молчать не привыкли, и это тот самый случай, когда все к лучшему: своим примером они показывают, что отмахиваться от проблем со здоровьем (даже таких, на первый взгляд, незначительных) нельзя.
Мы решили не ограничиваться лишь перечислением звездных случаев и обратились к Вадиму Мусникову, врачу-психотерапевту медицинского центра «Атлас» , чтобы узнать, что нужно делать при панической атаке, чтобы облегчить свое состояние.
Паническая атака как психическое расстройство
Паническое расстройство - это крайне сложно организованная психическая реакция, трудно поддающаяся объяснению, потому что не всегда ясно, что же в реальности вызвало болезнь. Паническая атака начинается неожиданно, с неконтролируемого чувства тревоги, и характеризуется повышенной вегетативной активностью: тахикардией, увеличенным выбросом кортизола и страхом перед надвигающейся смертью и потерей контроля над собой. О психическом расстройстве можно говорить, если приступы панических атак происходят раз в месяц или чаще.
Триггером для развития панического состояния у взрослого человека могут служить абсолютно любые и подчас практически незаметные события или ситуации.
Как справиться с паническими атаками?
Наиболее важно для выхода из панического состояния найти собеседника, который мог бы внимательно и участливо слушать и понимать. В данной ситуации такой человек является как бы «внешним контейнером» для усиливающейся тревоги. В присутствии понимающего и заботливого слушателя паника может уменьшиться или прекратиться вовсе. Если же слушатель отстранен, раздражителен или сам олицетворяет тревогу, страх достигнет своей высшей точки.
- Подумайте, из-за чего началась паническая атака. Чем глубже вы проработаете эту проблему, тем меньше вероятность того, что паническая атака случится вновь
- Сосредоточьтесь на дыхании. Нельзя идти на поводу у организма и дышать часто: это только усугубит состояние. Начните дышать глубоко и медленно, при этом выдох должен длиться в три-четыре раза дольше вдоха
- Не двигайтесь, не бегите, не пытайтесь куда-то спрятаться. Оставайтесь на месте, сядьте или лягте. Лишние движения только поддержат общее возбуждение
- Если с вами рядом есть кто-то знакомый, поговорите с ним, расскажите, что вас что-то беспокоит, попросите просто выслушать. Если никого рядом нет и нет возможности кому-то позвонить, просто проговорите все вслух и представьте, что обращаетесь к человеку, которому доверяете
- Если самостоятельно вы не можете разобраться в причинах атаки и из-за этого начинаете паниковать еще больше, попробуйте переключить внимание: посчитайте столы в кабинете, деревья на улице, вспомните стихотворение, которое учили в школе и т.д.
Если у вас или ваших близких панические атаки случаются регулярно, нужно обратиться к психотерапевту. Только он поможет разобраться в причинах этого расстройства и при необходимости назначит лечение, которое избавит вас от этих неприятных регулярных «выпадов» из спокойной жизни.
Жить с обсессивно-компульсивным расстройством (ОКР) нелегко. При этом заболевании возникают навязчивые мысли, вызывающие сильную тревогу. Чтобы избавиться от тревоги, человек, страдающий ОКР, часто вынужден определенные ритуалы.
В классификации психических заболеваний ОКР относят к тревожным расстройствам, а тревога знакома практически каждому. Но это вовсе не означает, что любой здоровый человек понимает, что приходится испытывать страдающему ОКР. Головные боли тоже знакомы каждому, но это не значит, что мы все знаем, что ощущают страдающие мигренями.
Симптомы ОКР могут мешать человеку нормально работать, жить и выстраивать отношения с другими.
«Мозг устроен так, что всегда предупреждает нас об опасностях, грозящих выживанию. Но у больных ОКР эта система мозга работает неправильно. В результате их часто захлестывает настоящее «цунами» неприятных переживаний и они не способны сосредоточиться ни на чем другом», – объясняет психолог Стивен Филипсон, клинический директор Центра когнитивно-поведенческой психотерапии в Нью-Йорке.
ОКР не связано с каким-то одним конкретным страхом. Некоторые навязчивости хорошо известны – например, больные могут постоянно мыть руки или проверять, не включена ли плита. Но ОКР может проявляться и в виде патологического накопительства, ипохондрии или страха причинить кому-то вред. Достаточно распространен вид ОКР, при котором больных мучает парализующий страх по поводу их сексуальной ориентации.
Как и в случае с любым другим психическим заболеванием, только профессиональный врач может поставить диагноз. Но все же есть несколько симптомов, которые, по словам экспертов, могут указывать на наличие ОКР.
1. Они торгуются с самими собой.
Страдающие ОКР часто уверены, что если они еще раз проверят плиту или поищут в интернете симптомы болезни, которой они якобы страдают, то наконец смогут успокоиться. Но ОКР чаще всего обманчиво.
«В мозге возникают биохимические ассоциации с объектом страха. Повторение навязчивых ритуалов еще больше убеждает мозг, что опасность действительно реальна, и тем самым замыкается порочный круг».
2. Они ощущают навязчивую потребность выполнять определенные ритуалы.
Вы бы согласились перестать выполнять привычные ритуалы (например, не проверять по 20 раз в день, заперта ли входная дверь), если бы вам заплатили 10$ или 100$ или другую достаточно значимую для вас сумму? Если вашу тревогу так легко «подкупить», то, скорее всего, вы просто сильнее обычного боитесь грабителей, но у вас нет ОКР.
Для человека, страдающего этим расстройством, выполнение ритуалов кажется вопросом жизни и смерти, а выживание вряд ли можно оценить деньгами.
3. Их очень трудно убедить, что страхи необоснованны.
Страдающим ОКР знакома словесная конструкция «Да, но...» («Да, последние три анализа показали, что той или иной болезни у меня нет, но откуда я знаю, что в лаборатории не перепутали образцы?»).
Поскольку редко возможно быть в чем-то абсолютно уверенным, никакие убеждения не помогают больному преодолеть эти мысли, и он продолжает мучиться тревогой.
4. Они обычно помнят, когда начались симптомы.
«Не все больные ОКР могут точно сказать, когда впервые проявилось это расстройство, но большинство все же помнит», – говорит Филипсон. Сначала возникает просто беспричинная тревога, которая потом оформляется в более конкретный страх – например, что вы, готовя ужин, вдруг ударите кого-то ножом. Для большинства людей подобные переживания проходят без последствий. Но страдающие ОКР словно падают в пропасть.
«В такие моменты паника заключает союз с определенной идеей. И разорвать его нелегко, как и любой несчастный брак», – говорит Филипсон.
5. Их поглощает тревога.
Почти все страхи, которые мучают больных ОКР, имеют под собой определенные основания. Пожары и правда случаются, и на руках действительно полно бактерий. Все дело в интенсивности страха.
Если вы способны нормально жить, несмотря на постоянную неопределенность, связанную с этими факторами риска, у вас, скорее всего, нет ОКР (или очень легкий случай). Проблемы начинаются, когда тревога вас полностью поглощает, мешая нормально функционировать.
Если больной боится загрязнения, первым упражнением для него будет прикоснуться к дверной ручке и не помыть после этого руки
К счастью, ОКР можно корректировать. Важную роль в терапии играют лекарства, включая некоторые виды антидепрессантов, но не менее эффективна и психотерапия – особенно когнитивно-поведенческая терапия (КПТ).
В рамках КПТ существует эффективный метод лечения ОКР – так называемая экспозиция с предотвращением реакций. В ходе лечения пациента под наблюдением терапевта специально ставят в ситуации, вызывающие все больший страх, при этом ему нужно не поддаваться желанию совершить привычный ритуал.
К примеру, если больной боится загрязнения и постоянно моет руки, первым упражнением для него будет прикоснуться к дверной ручке и не помыть после этого руки. В следующих упражнениях кажущаяся опасность усиливается – например, нужно будет прикасаться к поручню в автобусе, затем к крану в общественном туалете и так далее. В результате страх постепенно начинает ослабевать.
Хрупкая душевная организация, изнуряющий график работы и постоянный стресс - причины, по которым знаменитости редко могут похвастаться крепким здоровьем. Особенно здоровьем душевным.
Самые яркие и талантливые люди в мире все чаще открыто признаются, что стали жертвами тяжелых психических расстройств. Герои нашей сегодняшней подборки - звезды, чей талант идет рука об руку с настоящим безумием.
Джоан Роулинг, клиническая депрессия
Английская писательница Джоан Роулинг никогда не скрывала, что страдает затяжными депрессиями, во время которых чувствует себя совершенно разбитой. Иногда автора «Гарри Поттера » даже посещают мысли о самоубийстве. Кстати, именно клиническая депрессия вдохновила Роулинг на создание образов дементоров - существ, питающихся человеческими надеждами, радостью и вдохновением. 
Сама Джоан Роулинг говорит, что никогда не стыдилась своей особенности. Депрессия - это не стигма, даже для знаменитости. Напротив, это может стать поводом начать открытую дискуссию о пограничных состояниях психики и помогать разрушать вредные мифы, которые существуют вокруг депрессии, биполярного расстройства, анорексии.
Стивен Фрай, биполярное расстройство
Стивен Фрай всегда чувствовал себя лишним - в мемуарах он описывает себя как «мальчика, который не мог ни к кому присоединиться», который испытывал к окружающим смешанные чувства. Это было одновременно сознание своего превосходства и страх перед людьми и их оценкой. 
Вся его жизнь до 37 лет была чередой взлетов и падений, периодов ослепительной активности, когда он спал по четыре часа в сутки, все успевал и чувствовал себя способным на все - и других, когда он был не в силах подняться с постели, ненавидел себя и был уверен, что ни на что не способен.
Стивен Фрай снял документальный фильм о биполярном расстройстве
Диагноз «биполярное расстройство» ему поставили в 37, и это все объяснило. В 2006 году Фрай снял документальный фильм об этой болезни, где среди прочего рассказал о своей первой попытке самоубийства. Стивен Фрай - один из самых искренних актеров современности, который не скрывает от публики ничего и открыто говорит о личном - к примеру, о том, что он гей. На сайте сайт есть текст о великих геях , которые повлияли на ход истории.
Вайнона Райдер, клептомания
Талантливая актриса и состоятельная женщина не раз имела проблемы с законом... из-за воровства. Вайнона Райдер то и дело «забывала» оплатить свои покупки, пока однажды не была поймана с поличным, пытаясь вынести из магазина одежду, сумки и украшения общей суммой в несколько тысяч долларов. 
На одном из судебных заседаний была продемонстрирована видеозапись, на которой видно, как дважды номинантка на премию «Оскар» срезает ценники с одежды прямо в торговом зале. Личный психотерапевт Вайноны считает, что клептомания развилась у актрисы на фоне постоянного стресса.
Брук Шилдс, послеродовая депрессия
Модель и актриса Брук Шилдс была едва ли не первой знаменитой женщиной, не побоявшейся открыто говорить о послеродовой депрессии. Болезнь завладела ей в 2003 году, когда она родила долгожданную дочь Роуэн. 
Брук рассказала о постоянном чувстве тревоги, головных болях, унынии и о том, что после появления на свет ребенка она частенько думала о самоубийстве. К счастью, звезда вовремя обратилась к медикам и спустя некоторое время смогла выйти из этого состояния. В 2005 году актриса выпустила книгу, посвященную своей борьбе с болезнью.
Аманда Байнс, шизофрения
В 2013 году любимица подростков конца 90-х актриса Аманда Байнс («Она - мужчина», «Любовь на острове») облила свою собаку бензином, чтобы затем поджечь. Несчастное животное спасла случайная прохожая, отобрав у обезумевшей девушки зажигалку и вызвав полицию. 
Аманду поместили на принудительное лечение в психиатрическую лечебницу, где ей и поставили диагноз «шизофрения». Актриса прошла длительный курс лечения, однако так и не вернулась к съемкам. Сейчас 31-летняя Аманда находится под опекой родителей.
Гершель Уокер, раздвоение личности
Диссоциативное расстройство идентичности (раздвоение личности) - заболевание довольно редкое. Тем обиднее было звезде американского футбола Гершелю Уокеру, когда в 1997 году он впервые услышал свой диагноз. 
Однако бывший игрок НФЛ подошел к борьбе с болезнью с железной выдержкой спортсмена. Он долгое время проходил терапию, и теперь способен контролировать свои разные по полу, возрасту и характеру «личности». «Как долго вы признаете проблему, столько длится ваше выздоровление», - уверен Уокер.
Дэвид Бэкхем, синдром навязчивых состояний
Другого бывшего профессионального футболиста Дэвида Бэкхема уже не первый год мучает обсессивно-компульсивное расстройство, иначе называемое синдромом навязчивых состояний. Болезнь спортсмена заключается в неконтролируемом страхе нарушения порядка. Бэкхему не дает покоя мысль, что не все предметы в его огромном доме находятся на своих местах. 
Также звезда английского футбола может часами думать о том, как упорядочить продукты на кухне. Пойдя на поводу у своей болезни, Бэкхем даже приобрел целых три холодильника: один - для напитков, второй - для фруктов и овощей, третий - для остальных продуктов. Как к этому относится его жена, дизайнер Виктория Бекхэм , неизвестно.
Кэтрин Зета-Джонс, биполярное расстройство
Одна из самых эффектных женщин Голливуда на протяжении многих лет пытается контролировать внутренние эмоциональные качели под названием «биполярное расстройство». 
Джим Керри, синдром дефицита внимания и гиперактивности
Один из самых востребованных комиков Голливуда Джим Керри почти всю жизнь расплачивается за свой талант тяжелым душевным разладом. Казалось бы, еще в детстве диагностированный синдром двигательной гиперактивности и дефицита внимания наложил «правильный» отпечаток на манеру держаться, мимику и невероятный артистизм Керри. 
Душевное расстройство в какой-то мере помогло актеру максимально органично вписаться в образ суетливого неудачника, непрерывно кривляющегося и вляпывающегося в глупые ситуации. Однако сам комик признается, что его жизнь гораздо печальнее фильмов, которые принесли ему известность.
Долгие годы актер то изображал веселье и строил гримасы, то погружался в глубочайшую тоску, от которой не могли спасти даже антидепрессанты. Сейчас Керри временно отказался от медикаментозного лечения, однако продолжает свои встречи с психотерапевтом.
Мэри-Кейт Олсен, нервная анорексия
Очаровательные малышки Олсен из фильма «Двое: я и моя тень» почти незаметно превратились в двух взрослых девушек, которым нелегко далось тяжелое бремя ранней славы. Анорексия была у обеих звездных близняшек, но Мэри-Кэйт в своем болезненном стремлении к худобе зашла гораздо дальше сестры Эшли Олсен . 
Девушка не была готова к обрушившейся на нее популярности, жесткому графику и постоянному стрессу, связанному с всеобщим вниманием. Кроме того, на психическом здоровье актрисы сильно сказалась первая длительная разлука с сестрой (близняшки впервые решили жить раздельно). из саги о Гарри Поттере .
Элтон Джон, булимия
Булимия - еще одна форма психического расстройства, нередко встречающаяся у звезд. Заболевание характеризуется неконтролируемым потреблением калорийной пищи, после которого больной старается вызвать у себя приступ рвоты. Знаменитый певец и музыкант Элтон Джон страдал от булимии в 90-е годы прошлого века. 
Знакомые пианиста утверждают, что тот был просто зациклен на еде, калориях, весе. Сразу после ужина Элтон становился на весы. Чаще всего результат его не устраивал, и он сразу же отправлялся в туалет. К счастью, музыкант вовремя осознал свою проблему и успешно прошел лечение в реабилитационном центре.
Мел Гибсон, маниакально-депрессивный психоз
Мел Гибсон , как оказалось, тоже находится в плену у собственных демонов. Актер страдает от маниакально-депрессивного психоза. Коллеги по цеху отзываются о Гибсоне как о человеке веселом, открытом и компанейском. 
В то же время актер имеет серьёзные проблемы с законом и психотропными веществами, склонен к немотивированной агрессии, увлечен бредовыми идеями и подвержен приступам сильнейшей тоски. Сейчас Мел Гибсон находится под постоянным наблюдением психотерапевта и принимает лекарства, с переменным успехом помогающие ему держать себя в руках.
Некоторые диагнозы способны всерьез отравить жизнь людям, которым не повезло заболеть. Среди множества болезней, которым подвержен человек, все еще есть неизлечимые, когда врачи просто не знают, что делать с пациентом. Редакция сайт предлагает вам прочесть о самых редких болезнях в мире.
Подпишитесь на наш канал в Яндекс.Дзен