Первый образ святого, вышитый на покрове вскоре после его смерти, келейные иконы преподобного Сергия, изображение припадающего ко Христу «игумена земли Русской» на Спасской башне Кремля и древнюю иконографию «Видения отроку Варфоломею», которое мы привыкли представлять себе по картине Михаила Нестерова, - все это можно увидеть в галерее икон.
. Шитый покров первой четверти XV века - одно из наиболее ранних дошедших до нас изображений святого. Вероятно, что он был исполнен к обретению мощей преподобного, которое произошло в 1422 году во время игуменства прп. Никона Радонежского. Очевидно, что это изображение обладает портретным сходством в большей степени, чем все иные изображения преподобного. Нет ничего невозможного в том, что в его исполнении так или иначе приняли участие люди, лично знавшие святого и помнившие его облик (год преставления преп. Сергия - 1392).
Преподобный Сергий в молении Богоматери с Младенцем, Архангел Гавриил. Эта икона первой трети XV века из собрания Гос. Исторического музея происходит из местного ряда Троицкого собора Махрищского монастыря. Существует предположение о том, что эта икона может быть связана с основанием преподобным Сергием Благовещенского Киржачского монастыря. (Будучи недовольным нестроениями среди братии и временно уйдя из Троицкой обители, св. Сергий в первую очередь посетил монастырь преп. Стефана Махрищского, после чего основал Благовещенский Киржачский монастырь, где прожил около четырех лет). Изображение Архангела Гавриила на иконе в этом случае как бы напоминает о Благовещенском посвящении Киржачского монастыря.
св. Николай
Иконы Богоматери и св. Николая второй половины XIV века, хранящиеся в Троице-Сергиевой Лавре, по преданию, являются келейными образами преп. Сергия.
Шитый покров на мощи преподобного. Середина XV века. Синие фоны этого и самого первого покрова - поздние дополнения. Изначально цвет фона был темно-коричневым.
Преподобный Сергий Радонежский, с житием. Конец XV века (?). Икона Троицкого собора Троице-Сергиевой Лавры. Вклад царя Ивана IV.
Исцеление от слепоты греческого епископа. Клеймо иконы преп. Сергия из Троицкого собора Лавры.
Преподобные Харитон исповедник, Варлаам Хутынский и Сергий Радонежский. Икона-таблетка из серии святцев Софии Новгородской. Конец XV века, собрания Новгородского музея-заповедника.
Явление Богоматери преподобному Сергию, св. Троица. Первая треть XVI века, мастерские Троице-Сергиевой Лавры (?). Резная икона из собрания Государственного Русского музея.
Преподобный Сергий Радонежский с житием. Икона начала XVI века круга Дионисия в собрании Музея им. Андрея Рублева. Происходит из Успенского собора Дмитрова:
Явление старца отроку Варфоломею. 
Искушение преподобного. 
Воскрешение умершего младенца.
Явление преп. Сергию Богоматери с апостолами Петром и Павлом. В разрезе здания изображен преп. Михей, бывший очевидцем события.
Погребение преподобного.
Посмертное чудо - исцеление слепца у мощей преподобного.
Преподобный Сергий Радонежский. Покров, первая половина XVI века, мастерская вел. Княгини Соломонии. Собрание Сергиево-Посадского музея-заповедника.
Преподобный Сергий Радонежский с житием. Вторая четверть XVI века. Икона из собрания Гос. Третьяковской галереи происходит из старообрядческой молельни в Токмаковом переулке в Москве.
Преподобный Сергий Радонежский. Икона второй половины XVI века из собрания Сергиево-Посадского музея.
Преподобный Сергий Радонежский с житием. 1591 год. Келарь Троице-Сергиевой Лавры Евстафий Головкин.
средник иконы.
Миниатюры из рукописи лицевого Жития преп. Сергия конца XVI века из собрания РГБ.
Преподобный Сергий в молении за братию основанной им Лавры
Прогнание бесов молитвой святого
Изведение источника молитвой преподобного
Святитель Алексий, митрополит Московский, упрашивает преподобного принять митрополию после его кончины
Видение Божественного Огня во время Литургии в монастыре
Преподобный Сергий Радонежский. 1669 год, Симон Ушаков. Икона из собрания Гос. Третьяковской галереи.
Преподобный Сергий Радонежский с житием. Вторая половина XVII века.
Переселение семьи преподобного из Ростова.
Преподобный Сергий кормит пришедшего к нему медведя.
Видение преподобному множества птиц в знак того, что в его обители спасутся множество монахов.
Видение Божественного огня во время Литургии.
Преподобный Сергий Радонежский с житием. XVIII век. Собрание музея-заповедника «Ипатьевский монастырь».
Преп. Сергий Радонежский. Палех. XIX век.
Преп. Сергий перед гробами родителей - прп. Кирилла и Марии Радонежских. Вторая половина XIX века. Собрание музея им. Андрея Рублева.
Спас Смоленский с припадающими преподобными Сергием Радонежским и Варлаамом Хутынским со Спасской (Фроловской) башни Московского Кремля. Иконография восходит к первой трети XVI века, когда подобная икона была размещена на Фроловской (ныне - Спасской) башне Московского Кремля в 1524 году в честь взятия Василием III Смоленска в 1514 году. Подбор же святых в том случае был достаточно очевиден, поскольку преп. Варлаам был наиболее почитаемым святым Новгорода и Северо-Запада Руси, а преп. Сергий - наиболее почитаемым святым Руси Московской.
5 (99.12%) 114 votes
18 июля по н. ст. (5 июля ст.ст.) Православная Церковь вспоминает Обретение честных мощей прп. и богоноснаго отца нашего Сергия, игумена Радонежскаго, чудотворца (Бд.).
По этому случаю в очередной раз публикуем уникальную подборку фотографий Троице-Сергиевой лавры и её окрестностей от нашего внимательного читателя и критика, дополненную крайне познавательным фильмом о преподобном. В конце фотоотчёта – его подробное житие. Желаем встретиться в Церкви, а также приятного просмотра и чтения!
Вечером в у преподобного Сергия
Снимки были сделаны Владимиром Саяпиным, земляком преподобного Сергия – из г. Сергиева-Посада. Выражаем Владимиру благодарность как за предоставленный материал, так и за те , в том числе Неделе Свв. Жен-Мироносиц. Спаси Христос!
Троице-Сергиева лавра
После фотографий для думающих и ищущих приводим ссылку на текст жития преподобного и богоносного отца нашего игумена Сергия чудотворца, написанное Епифанием Премудрым (по изданию 1646 года, в современной орфографии).
В Радонеже
Краткая информация о прп. Сергии Радонежском
прп. Сергий Радонежский
Преподобный Сергий
– сын благочестивых ростовских бояр, по мирскому имени – Варфоломей. Еще в раннем детстве чудесные знамения показывали в нем будущего угодника Божия.
После смерти родителей он на 21-м году жизни оставил мир и поселился вместе с братом Стефаном в дремучем лесу. Здесь они срубили келию и поставили церковь во имя Святыя Троицы. Через два года Варфоломей принял иноческое пострижение с именем Сергий. Брат вскоре оставил его одного, не выдержав тягот жизни в диком месте.
Через некоторое время к прп. Сергию стали приходить желающие войти в Царствие Божие узким и прискорбным путем пустынножительства. В 1354 г. прп. Сергий был сподоблен сана священства и поставлен игуменом своей обители.
Подавал ученикам пример глубокого смирения, избегал всякой чести и славы, носил самую убогую одежду, исполнял любую грязную и тяжелую работу, не господствуя над братией, но во всем служа ей. Молитвою многих исцелял от болезней, а особенно от одержимости злыми духами, а однажды воскресил умершего младенца.
Сподобился явления Пресвятыя Богородицы, которая предрекла ему, что всегда будет покровительницей созданной им обители. Во время нашествия на Русь татарской орды прп. Сергий благословил князя Димитрия Донского на защиту Руси от врагов и предсказал ему победу. Скончался в 1392 г.Учениками прп. Сергия было основано до сотни монастырей. По степени своего влияния на духовную жизнь иноков и мирян он может быть поставлен на одну ступень с великими первоначальниками и наставниками иночества – прп. Антонием Великим, Пахомием, Макарием и другими. Почитается как святой заступник державы Российской и града Москвы.
В годы народных бедствий, войн и мятежей благочестивые русские люди всегда обращались к прп. Сергию с усиленной молитвой и получали благодатную помощь. Прп. Сергий имеет дар от Бога подавать помощь в научении грамоте.
В дополнение к прекрасным снимкам рекомендуем к просмотру документальный фильм канала «Звезда» о преподобном Сергии Радонежском: «Обитель Сергия. На последнем рубеже ».
Фильм Обитель Сергия. На последнем рубеже в Youtube:
Фильм Обитель Сергия. На последнем рубеже: вторая серия
Лавра на фотографиях Владимира Саяпина разных лет
В Лавре, 2010 год
На колокольне Троице-Сергиевой лавры
После реставрации открылась во всей красе сень пред входом в Трапезный храм.
Лавра ночью
Троице-Сергиева лавра во время реставрации, осень 2013
Купола Успенского собора
Лавра после реставрации
Троицкий собор
Художники – частые гости в лавре
Птицы небесные
Троице-Сергиева Лавра вечером
Троице-Сергиева лавра в грозу
Успенский собор Троице-Сергиевой Лавры
Неподалеку от Сергиева Посада расположен знаменитый источник “Гремячий ключ”, представляющий собой каскад родников, бьющих из склона возвышенности / высота 25 метров/.Источник появился по молитве преподобного Сергия Радонежского во время путешествия из Троицы в Киржач.Неверующий человек может усомниться, так, мол, не бывает. Но вот факт, в радиусе до 80 км вокруг Сергиева Посада нет змей. Дальше есть, а в внутри круга нет. Змеи очень досаждали Сергию, он помолился….Источник часто называют водопадом Гремячий из-за сильных водяных потоков, стекающих по склонам горы. Сейчас на источнике возведены храмы, устроены множество купален и мостков. Здесь подворье лавры. Место святое, вода целебная, поэтому ежедневно сотни паломников приезжают на источник. Особенно их много на Крещение Господне 19 января
Храм прп. Сергия Радонежского на Гремячем водопаде
Очередь к одному из водопадов источника Гремячий в Крещенский день
Святые источники, Гремячий
Храм-часовня прп. Сергия Радонежского
Колокольня Черниговского Гефсиманского скита /подворье лавры/ во время реставрации, осень 2013
На восходе, Черниговский Гефсиманский скит /подворье лавры/
Черниговский Гефсиманский скит /подворье лавры/
Черниговский Гефсиманский скит
Радонежь. Река Пажа и вид на Преображенскую церковь.
Окрестности Радонежа
Каждый год в октябре проходит крестный ход “Тропою преподобного Сергия” из села Воздвиженское, через Радонеж в лавру.Этой тропой ходили в лавру наши предки.
В Радонеже
река Кончура
К преподобному Сергию
У святого источника на Соборной площади лавры.
К преподобному Сергию.
Блаженный. “Что есть – беру, не отвергая. Весь нищ духовной простотой, сыт и одет от подаяний”- из стихотворения одного поэта.
“Троица у Троицы!” Этот фольклорный праздник каждый год проводится в окрестностях Сергиева Посада. “Троица”, потому что в последний день недели великого праздника Святой Троицы, “у Троицы”, потому что у Троице-Сергиевой лавры, на земле преподобного Сергия. Прошедшим летом праздновали в Хотьково, на чудесной поляне у стен Покровского монастыря. Пели народные славянские песни, водили хороводы, плясали, устраивали мужские и женские игры, жарили яичницу /такой был обычай на Троицу/… Рядом с родителями играли дети, впитывали русский дух.
Памятник святому Первоверховному Апостолу Андрею Первозванному в Сергиевом Посаде.
На колокольне лавры
ДО НОВЫХ ВСТРЕЧ! На восходе, Черниговский Гефсиманский скит /подворье лавры/
ЖИТИЕ И ЧУДЕСА ПРЕПОДОБНОГО СЕРГИЯ ИГУМЕНА РАДОНЕЖСКОГО, ЗАПИСАННЫЕ преподобным Епифанием Премудрым
________________________________________
О КНИГЕ
Литературные памятники конца XIV - первой половины XV в. характеризуются исключительным вниманием κ психологической жизни человека, стремлением передать тончайшие оттенки человеческих эмоций; отличительной чертой литературы этого периода является, по выражению Д. С. Лихачева, своеобразный «абстрактный» психологизм. Особенности русской культуры конца XIV - первой половины XV в. во многом объясняются так называемым вторым южнославянским влиянием; в это время в южнославянских землях получил широкое распространение тот витийственный стиль, который характерен и для русских писателей. Интерес κ внутренней жизни человека обусловил внимание писателей κ слову, κ способности слова передать сущность изображаемого. Этим объясняется нагромождение эпитетов, любовь κ сочетаниям слов одного корня (figura etymologica), неологизмам; слова у писателей иногда как будто теряют свою смысловую функцию и связываются ассонансом, аллитерацией. Этот стиль, который обычно называют «плетением словес», особенно ярко проявился в сочинениях Епифания Премудрого.
Немногие сведения, которыми мы располагаем ο жизни Епифания, черпаются из его сочинений, из которых крупнейшие - жития его учителей Стефана Пермского и Сергия Радонежского. Некоторые выражения в «Похвальном слове Сергию» дали основание предполагать, что Епифаний побывал в Византии; здесь он, очевидно, выучил греческий язык, знакомство с которым обнаруживается в его сочинениях. Последние годы жизни писатель провел в Троицкой лавре, где и умер между 1418 и 1422 г. «Житие Сергия Радонежского», написанное Епифанием на склоне жизни (1417-1418), посвящено одному из интереснейших русских людей XIV в.
Сергий Радонежский сыграл выдающуюся роль в истории Древней Руси. Создатель крупнейшего русского монастыря - Троицкой лавры, преобразователь монастырской жизни на основе общежительного принципа (киновия), исключавшего личную собственность монахов, воспитатель целого поколения игуменов - основателей многих известных монастырей (Андроникова, Симонова, Саввино-Сторожевского и др.), Сергий был не только крупным церковным, но и политическим деятелем. Он сознательно поставил свою деятельность на службу централизаторским стремлениям московских князей и выручал их в ряде деликатных ситуаций (в частности, в деле приведения κ покорности удельных князей Бориса Константиновича Суздальского и Олега Ивановича Рязанского); именно κ Сергию отправился Дмитрий Донской, чтобы получить благословение перед Куликовской битвой. Желая сделать Сергия своим преемником на митрополию, митрополит Алексей говорит ему, что «от великодръжавных господий и до послѣднихъ вси тебе требують». Указывая на связи Сергия с великокняжеской семьей, Епифаний, однако, не разделяет целиком политическую программу своего учителя; описание бесчинств москвичей в Ростове позволило исследователям предположить, что Епифаний не был родом из Москвы.
Κ сожалению, «Житие Сергия» не дошло до нас в первоначальном виде: в середине XV в. житие, вышедшее из-под пера Епифания, было переработано официальным агиографом Пахомием Логофетом. Пахомий писал после «обретения мощей» Сергия в 1422 г. и основное внимание уделил «чудесам», свершавшимся у гроба святого. Однако описание жизни святого также подверглось под рукой Пахомия существенным изменениям: он значительно сокращает пространное житие Епифания, с тем чтобы сделать его пригодным и для церковной службы, усиливает элемент похвалы святому в новом панегирическом стиле, удаляет нежелательные политические намеки.
Удовлетворяя требованиям заказчиков, Пахомий придал «Житию Сергия» парадную форму. Β том виде, в котором сохранилось «Житие Сергия», оно свидетельствует ο незаурядной образованности его автора. Библия и Евангелие многократно цитируются и перефразируются в житии; в некоторых случаях из библейских цитат создается своеобразный монтаж, как, например, в молитве Сергия после его пострижения, которая составлена из небольших отрывков 25, 83, 92 псалмов. Памятники византийской агиографии также были прекрасно известны автору «Жития Сергия»; чудесные явления, сопровождавшие рождение Сергия, сопоставляются в житии с рассказами ο различных греческих святых; здесь же приводится выписка из русского жития митрополита Петра, которое было написано митрополитом Киприаном. Κ различным эпизодам «Жития Сергия» ученые приводили параллели из житий Антония Великого, Федора Едесского и др.
«Житие Сергия» дошло до нас в нескольких редакциях. Степень переработки, которой подверглась каждая из редакций со стороны Пахомия Логофета, оценивалась учеными по-разному. Публикуемая редакция жития не сохранилась в списках XV в. Очевидно, она представляет собой компиляцию, составленную в XVI в. на основе других редакций. Именно в этом заключается ее значение; вследствие своей компилятивности эта редакция сохранила больше кусков, автором которых можно признать Епифания.
«Житие Сергия» печатается по изданию: «Житие преподобного и богоносного отца нашего Сергия-чудотворца и похвальное ему слово, написанные учеником его Епифанием Премудрым в XV веке. Сообщил архимандрит Леонид». Памятники древней письменности и искусства, т. 58. СПб., 1885, по спискам: РГБ, ф. 304, собр. Троице-Сергиевой лавры, № 698, л. 1 -139 об., 156 об.-182 об.; № 663 (главы «О Голутвиньском монастырѣ» - «О преставлении святого»), л. 539-553 об. Издание выверено по рукописям. Вставки и исправления сделаны по изданию: «Великие Минеи-Четьи». Сентябрь, дни 25-30. СПб., 1883, стб. 1463-1578 и по рукописи XVII в.: РНБ, Софийское собр., № 1493, л. 100-311 (по изданию Леонида с. 22, 64, 70, 74, 142, 146-147). Β одном случае вставка сделана по рукописи XVI в.: РНБ, F. 1. 278, л. 69 («Сий же внѣшняя обзираша, а не вънутреняя…» - по изданию Леонида с. 96), а в двух случаях сохранены конъектуры Леонида («побивачи» вместо «побиваючи»; «неочищену имѣя мысль» вместо «очищену имѣя мысль» - по изданию Леонида с. 98, 145), которые не подтверждаются рукописными чтениями. Перевод дат от сотворения мира κ датам от Рождества Христова дается по мартовскому году.
Образ Сергия Радонежского, запечатленный в произведениях религиозного творчества XIV-XVI вв. (прежде всего) и умопостигаемый как образ «совокупный», как некое обобщение и согласование впечатлений от многих «частных» образов, представляет собой один из основных источников наших сведений о Преподобном. Чем этот род источников уступает письменным («словесным») источникам, известно, и здесь об этом говорить нет необходимости. Но и у произведений «изобразительного» ряда есть свои преимущества. Одно из них состоит хотя бы в том, что количество людей, прочитавших «Житие» Сергия и в XV веке, после того как оно было составлено, и в любой другой век, по XX включительно, было несравненно меньше, чем тех, кто видел иконные изображения Сергия. Чтобы их увидеть, надо было хоть раз побывать в церкви, а так как в старину люди обычно ходили в церковь постоянно, то они постоянно и видели образ Сергия, и впечатления от него суммировались, уплотнялись и жили не только в сознании верующего. И это последнее отсылает и к другому преимуществу.
Рака с мощами прп. Сергия Радонежского. Троицкий собор. Свято-Троицкая Сергиева Лавра
«Житие» Сергия в Епифаниевой (да и более поздних) редакциях, не считая специально предназначенных для народа, предполагает значительную затрату времени, определенный уровень «логико-дискурсивного» умения и солидную практику применения этого умения при самостоятельном чтении (стоит напомнить, что Епифаниевский текст «Жития» очень пространен и образует, собственно говоря, целую книгу; в нем многое не имеет отношения непосредственно к Сергию, он изобилует длиннотами и повторениями, а иногда и не вполне ясен; недаром история «Жития» Сергия есть история упрощений, прояснений, адаптации текста к уровню народного сознания, а иногда и просто понимания, вкуса, читательских предпочтений . Учитывая эти особенности отношения читателя и «Жития» и то, что само чтение – акт сознательный и целеполагающий, требующий принятия решения, а зрение-созерцание чаще всего не требует ни каких-либо решений, ни целеполагания, ни даже участия сознания (разумеется, конечно, далеко не во всех случаях), а наоборот, часто связано с некиим «сном» сознания, с отключением «логико-дискурсивного», с известной спонтанностью, приходится заключить, что в случае зрения-созерцания многое совершается на нижних этажах сознания, в подсознании, в сфере бессознательного – как индивидуального, так и «коллективного». Словесный текст характеризуется дискретностью, прерывностью и по необходимости ориентирует читателя на некие аналитические процедуры. Живописный (в данном случае – иконописный) текст непрерывен и воздействует именно непрерывностью на зрителя, вовлекая его в себя, отвлекая от рефлексии по поводу частностей и анализа и вовлекая в целостно-единое восприятие синтезирующего характера (нередко даже не считаясь с желанием, намерением и волей зрителя). В силу хотя бы только этих обстоятельств роль иконных изображений Сергия Радонежского в формировании некоего усредненного, «соборного» образа Сергия в сознании, в чувствах, в переживаниях русского народа совершенно особая. При этом, разумеется, нужно учитывать, что существует, помимо «соборного» образа Сергия, много градаций, определяемых и личными особенностями зрителя, и – шире – типологией отношений между иконой и зрителем, распределением активной и пассивной ролей при первой встрече зрящего и зримого. От того, настигает ли с неожиданностью и внезапностью иконный образ своего зрителя или он по собственной инициативе, целенаправленно и сознательно сам выбирает эту первую (да и не только первую) встречу, зависит многое, между прочим, и сам результат встречи, зависящий, впрочем, и от других обстоятельств.
Но уже после первых встреч зрителя с иконным образом, когда первое общее впечатление отстоится и начинается некая глубинная работа сознания в поисках смысла, у заинтересованного зрителя возникает желание узнать и почувствовать, чтобы потом самому пережить это в глубине своей, как это было и каков сам этот Сергий. Чтобы удовлетворить это желание, человек обращается к иконному образу и как бы обращается безмолвно к нему, входя с ним в сношения, и, при удаче, образ отвечает зрителю на его вопросы. Иначе говоря, возникает ситуация немого вопросо-ответного диалога двух безмолвствующих, но понимающих друг друга. Такой диалог, все огромное количество таких диалогов, где инициатива чаще всего принадлежит вопрошающему, образуют то пространство Сергия в народном сознании, в котором объединены и – по идее – свободно общаются верующие и Сергий. Но и в индивидуальном личностном сознании, в сознании исследователя-специалиста неоднократно задаются подобные вопросы – и не столько о жизненном пути святого, о его делах, сколько, прежде всего, о том, каков Сергий. Именно в этой точке испытывается наибольший дефицит. Конечно, о Сергии судят по его жизни, по его делам, по его духу, по всему тому, что в той или иной мере отражает «человеческое» Сергия. Но зная то, что знают о Сергии, как бы еще и сознают неполноту этого знания – и не только в деталях, но именно в главном, в той глубине тайны, которая предполагается в Сергии. И решение этой загадки ищут во многих случаях именно в иконописных источниках, где святой оказывается как бы один на один с предстоящим ему, где жизнь и дела чаще всего оттеснены на второй план, на периферию, образуемую клеймами, или же вовсе отсутствуют.
Сергий Радонежский с житием. Икона. XVI в. ГТГ
В работе о Сергии, где главный интерес составляет тайна его духа, особенно уместен некий поневоле краткий и неполный обзор иконописных источников его образа.
С конца XIV века по XVII век было создано весьма значительное количество «несловесных» образов Сергия. Нельзя сомневаться, что их было больше, но многое, видимо, было потеряно. Возможно, что наибольшей потерей была утрата первого опыта иконописного «портретирования» Сергия, принадлежащего племяннику и сподвижнику, воспитаннику и постриженику своего дяди Феодору. В известном «Сказании о иконописцах» находим:
[...] святый Феодор, архиепископъ Ростовский, сродникъ сый святого Сергия, писаше святыя иконы. Той, егда бысть архимандритомъ въ Симоновом монастыре на Москве, написа образ дяди своего, святого Сергия чудотворца зело чудно. И зде на Москве, обретаются его письма иконы» (Сахаров, 1849. Приложение, 14).
Всю жизнь Сергий был на виду у Феодора (да и пережил святитель Феодор своего дядю менее чем на три года). Судя по всему, иконный образ Сергия был создан после смерти Преподобного, т.е. в отрезке между 1392 (25 сентября) и 1394 (28 ноября) годами, но все-таки полностью исключать, что образ Сергия мог писаться еще при его жизни, едва ли можно . Каким бы иконописцем святитель Феодор ни был и даже сколь бы наблюдателен он ни был, при нем оставались преимущества, в которых ему не было равных – знание Сергия и любви к нему. Если бы этот образ дошел до нас, мы получили бы редкую возможность познакомиться с взглядом на Сергия изнутри его семейно-родового круга.
К сожалению, не обобщен опыт (и, видимо, в должной мере не собраны материалы) исследования «Сергиевых» икон в XVIII-XX веках, а эволюция иконного образа Сергия в эти три века могла бы лучше объяснить подступы к тому канону в изображении Преподобного, который нам известен по второй половине XIX – началу XX века. Да и относительно изучения образа Сергия в изображениях XV-XVII вв. собирательская и классификационная часть работы на уровне общего свода все еще не завершена, хотя, нужно сказать, многое (и часто из наиболее значительного) восстанавливается по каталогам и описаниям крупнейших иконохранилищ, ср. Антонова-Мнева 1963, т. I-II (собрание ГТГ); Др.-р. иск. Катал. 1966, 28 (XVI в.), 48 (1677) (Собрание ГРМ); Тр.-Серг. Лавра ; Попов 1975; собрания и исследования новгородской иконы (и даже монументальной иконописи, ср. Лифшиц 1987, илл. 391) и т. п. Нужно признать, что ощущается дефицит и работ, посвященных изображению Сергия Радонежского в древнерусской иконописи и миниатюре, хотя в некоторой части этот пробел заполняется трудами более частного значения, ср.: Буслаев 1910, 305-307; Алпатов 1933, 15-26, 109; Арциховский 1944, 176-198; Лазарев 1955, т. 3, 149-150; Лихачев 1956, т. XII, 105-115; Лихачев 1962; Белоброва 1958, 12-18; Белоброва 1966, 91-100 (о некоторых изображениях самого Епифания Премудрого); Николаева 1966, 177-183; Филатов 1966, 277-293; Филатов 1969, 62-66; Хорошкевич 1966,281-286; Кочетков 1981, 335-337 и др.
Изображения Сергия не только многочисленны и не только отличаются довольно большим «типологическим» разбросом, но и выполнены в разной технике (иконопись, миниатюра, шитье – покров, пелена, плащаница; работа по металлу) и в разном «жанре» – икона, икона с житием, изображения в связи с определенным эпизодом в жизни Сергия или их последовательности, включение Сергия в изображения «собора святых», который реально в жизни никогда не собирался и по хронологическим причинам не мог собраться, изображения Сергия вместе с людьми его круга (например, с Никоном Радонежским), которым (образам) может быть поставлена в соответствие некая бесспорная реалия, и т.п.
Одним из наиболее ранних из известных и дошедших до нашего времени изображений Сергия Радонежского является покров на раку Преподобного с его образом, представляющий собою вклад Василия I в Троицу и датируемый обычно 1424 (?) годом (см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 133-135, весь покров и два изображения Сергия, данные в разных масштабах). Нельзя исключать, что автор изображения мог знать Сергия. Перед нами по внешним признакам старец (очень большая лопатообразная и аккуратно убранная борода; обилие гладко расчесанных волос на голове с пробором посередине), но взгляд не старческий, внимательный, может быть, несколько сосредоточенный, как бы в ожидании чего-то, что имеет стать; брови занимают по ширине все лицо с пропуском верхней части носа (переносицы); влево и вправо от носа каждая бровь отчетливо направляется вниз; нос (как, впрочем, и в большинстве других изображений) подчеркнут; также подчеркнуты оба уха, несколько выдвинутые вперед и как бы вывернутые к зрителю; дуга усов, обегающая уста и круто спадающая вниз, образует вместе с бородой довольно изощренную, во всяком случае не без умышленности фигуру, в верхней части которой почти правильный круг, приоткрывающий отчасти рот и подбородок. Изображение Сергия несколько геометризовано, отсюда – некоторая умышленная схематичность. Так, определенно намечается доминирующая вертикаль – пробор на голове, нос, расходящийся (к низу) под фелонью темно-вишневого цвета светлый клин, на котором в свою очередь изображены два креста по вертикали, разделенные правой рукой Сергия, как бы стыдливо не дающего правой и левой части фелони разойтись дальше, и левой рукой с находящимся в ней в вертикальном же положении свитком. Оппозитивно ориентированная горизонталь (если не считать 9 горизонтальных «крыльев» крестов) представлена горизонтально расположенным «воротником», прерываемым только бородой и усами. Общее впечатление, производимое выражением лица Сергия, – серьезность, прислушивание к тишине, печальность, не затрагивающая волю, спокойное ожидание, без попыток торопить событие, проницательность, смягченная мудростью, задумчивость и глубокое спокойствие. Нужно признать, что сам тип лица, явно еще не канонизированный, довольно заметно отстоит от других изображений Сергия и должен быть признан достаточно индивидуальным вариантом «портретирования»
.
К середине XV века, т.е. лет 20 спустя, относится другой покров с изображением Сергия Радонежского (см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 148: фрагмент – погрудное изображение). Здесь представлен совсем иной тип святого, может быть, более простой и светлый, как бы опустошенный от всего лишнего и располагающий к рефлексии. Поражает по сравнению с только что описанным покровом высота, широта и чистота тела, ограниченного справа, сверху и слева довольно узкой полоской волос, плотно охватывающих лоб, но лишенных (в отличие от первого покрова) чего-либо форсирующего и/или умышленного, формально акцентированного. Та же благородная простота, особенно заметная при сравнении с первым покровом, доводится до уровня принципа, нигде, однако, не впадающего в упрощенчество: нос тоже тонок, но не утрированно; уши прижаты к голове (как и волосы); каждая из бровей оказывается почти симметричной. Если на первом покрове в глазах Сергия обнаруживает себя установка на некоторую, может быть, несколько излишнюю детальность проработки, «реалистичность», известная несимметричность зрачков обоих глаз, создающая эффект (впрочем, легчайший) некоей несогласованности, оставляющей лазейку для предположения о некоей неравновесности, может быть даже, для подозрения в тени каких-то признаков неполной гармонизированности, «расколотости», то на втором покрове внутренняя согласованность (в частности, и симметрия), после того как убрано все лишнее и отвлекающее от главного – того в лице, что отражает душу и дух святого, выступает как бы сама по себе, в чистом виде. Это аскетизм письма-«шитья», соотносимый с аскетизмом святого, никогда не принимавшим форм даже близких к крайностям, позволяет лицу (в данном случае не лику!) стать зеркалом души, ума, волевого начала (правда, достаточно оттесненного) в их согласии друг с другом и взаиморастворении. В известном отношении это изображение Сергия несколько условно и даже не без признаков абстрактности: плотское, природное, натуралистическое оттеснено ровно настолько, чтобы духовное в лице проступило с должной определенностью – до той грани, за которой заявляет о себе мистическое. Среди многих изображений Сергия это – одно из лучших, поскольку – в конечном счете – оно вводит в самое преддверье Сергиевой тайны.
Третий покров с изображением Сергия Радонежского, также относимый к середине XV века, представляет преподобного стоящим, с характерным жестом правой руки (в левой руке свиток), Он заключен в очень узкое и очень удлиненное пространство покрова, рамки которого оставляют минимум места для фона. Не касаясь техники изображения, перед нами – тот же тип святого, что и на предыдущем покрове, человека, погруженного во что-то главное, помнящего и злобу мира сего и небесную глубину, знающего, что значит жить в Боге и что такое то «ненавистное разъединение», которое не позволяет небу спуститься на землю. Сергий, несомненно, один из главных строителей христианского сознания на Руси, натура творческая, созидательная, сознательно выбравшая свой путь, который стал путем многих. Но Сергий был помимо всего человеком широкого ума и при этом отличался абсолютной трезвостью. У него не было иллюзий, что здесь на земле все возможно, что все грешники станут праведниками. Поэтому у него было много забот и многая печаль, о которой по визуальным его образам мы судим полнее и тоньше, нежели по сверхдлинному «Житию» Сергия.
Два последних изображения Сергия на покрове, относящиеся оба к середине XV века, могут быть поняты как свидетельство некоей провиденциальности, не раз обнаруживавшейся в подобных обстоятельствах. В самом деле, в середине XV века оставалось немного людей, кто мог знать Преподобного лично и мог рассказать об этом. Это были люди рождения конца 70-х – начала 80-х годов XIV века. В середине следующего века они достигли 70-летнего возраста (70 лет – человека век). И перед уходом последних свидетелей, когда дверь к Сергию будет навсегда захлопнута, провидению было угодно, чтобы сложился (и потом был бы, как по эстафете поколений, передан потомкам) в изобразительном искусстве тот тип Преподобного, по которому можно с наибольшей адекватностью судить и о Сергии, хотя бы догадываться о его тайне. Действительно, пройдет три четверти века, т.е. сойдут со сцены люди, родившиеся в середине XV века, и обнаруживаются две тенденции, развившиеся из одного и того же «пред-канонического» типа. Одна из них удерживает «внешнее» и позволяет «внутреннему», главному уйти в тень. Во второй половине XVI – XVII веке она набирает силу. Характерный пример начинающейся «деспиритуализации» образа – покров с изображением Сергия Радонежского (вклад Василия III, 1525), см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 145 (стоит сравнить этот образ с внешне очень близким ему на илл. 144). Другая тенденция в том, чтобы насколько можно точно – не во внешнем, а во внутреннем, в духовном – удержать тот вершинный образ Преподобного, о котором можно судить по образцам середины XV века. Эту вторую тенденцию при всех иных различиях можно обнаружить в покрове с изображением Сергия, тоже из вклада Василия III в 1525 г., см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 149, хотя это изображение несколько «плотнее» изображения на илл. 148.
К первой четверти XVII века относится икона мастерской Троице-Сергиева монастыря в Климентовской слободе (1000-летие 1988, илл. 140). По ней легко определить тот большой путь, который проделал образ Сергия в изобразительном искусстве.
Возвращаясь к более раннему времени, стоит отметить известную икону Сергия Радонежского в житии, происходящую из старообрядческой молельни в Токмаковом переулке в Москве (сейчас – ГТГ), особенно ее тщательно прописанные клейма, доставляющие ценнейший материал бытового, культурного (в частности, и архитектурного) характера и с хорошим чувством вкуса и композиционно умело трансформировавшего сюжет Епифаниева «Жития» в изобразительный ряд . Само изображение (поясное) Сергия сделано достаточно тонко и с чувством меры. Это, несомненно, пример «хорошего» воплощения образа Сергия, приближающегося к лучшим образцам .
Не касаясь других многочисленных «Сергиев» в XV, а особенно XVI-XVII веках, представление (впрочем, неполное) о которых можно составить по существующим их воспроизведениям, исследованиям, каталогам, основные из которых были уже указаны, целесообразно указать икону особого «под-жанра» – избранные святые – Сергий и святые. Его характерными образцами можно считать, с одной стороны пятифигурную композицию ростовских святых чудотворцев (слева направо) – Сергий, Игнатий, Леонтий, Исаия и Авраамий (Ростов, конец XV – начало XVI в.). На полях изображены двое юродивых – Исидор и Максим (см. 1000-летие 1988, № 85); с другой же стороны, покров с изображением Сергия и Никона Радонежских (1587 г.): две фигуры на четверть оборота, повернутые друг к другу (см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 158) и образующие именно пару.
Ростовские чудотворцы и Сергий Радонежский (крайний слева). Икона. Ростов. XV-XVI вв. РЯХМЗ
Другой «под-жанр» в изображениях Сергия – отмеченные события в жизни Преподобного. Наиболее распространен мотив Явления Богоматери Сергию, достаточно широко представленный в XVI и в XVII веках. Несколько примеров. Первый – икона, которую относят к первой четверти XVI века (ГРМ): Сергей выходит навстречу Богородице (1000-летие 1988, № 82); второй – пелена того же содержания (вклад Соломонии Сабуровой, 1525); многофигурная композиция, распадающаяся на центральное поле, две горизонтальных полосы – верхнюю и нижнюю и четыре (по два с каждой стороны) клейма; центр композиции – Голгофский Крест, по левую сторону которого Богоматерь с двумя спутниками – Петром и Иоанном, а по правую – коленопреклоненный Сергий – Тр.-Серг. Лавра , илл. 151), см. илл. 10; третий – пелена (вклад Старицких, 1560-е гг.): та же композиция (Богоматерь с теми же двумя спутниками слева и Сергий в сопровождении своего ученика Михея справа (Тр.-Серг. Лавра , илл. 143); четвертый – хоругвь (XVII в.) с изображением сцены явления Богоматери в варианте, близком к илл. 151-10, с той разницей, что Голгофу заменяет ее упрощенный символ, находящийся внутри церкви и образующий центр композиции (Тр.-Серг. Лавра , илл. 169).
Явление Богоматери Сергию Радонежскому с образом Святой Троицы Живоначальной. Икона. XVI в. ГРМ
Особо должна быть отмечена композиция на тему успения Сергия, из церкви Сергия Радонежского в Новгородском Кремле (между 1459 и 1463 гг.), см. Лифшиц 1887, илл. 391.
Еще необходимо остановиться на двух моленных («молениях») иконах Сергия Радонежского, находившихся в его келье (иначе их называют келейными). Одна из них – святой Николай (XIV в., см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 58, см. илл. 16), другая – Богоматерь Одигитрия (тоже XIV в., см. Тр.-Серг. Лавра , илл. 61, см. илл. 17). Обе иконы стали предметом блистательного богословского и искусствоведческого анализа Флоренского, как кажется, исчерпывающего тему.
Непосредственным поводом обращения Нестерова к образу Сергия Радонежского стал торжественно отмечаемый 500-летний юбилей со дня кончины Преподобного отца (1314-1392 г.), основателя Троице-Сергиевой лавры.
Сергия Нестеров любил с детства: в его семье он был одним из самых почитаемых святых. В Сергие он нашёл воплощение идеала чистой и подвижнической жизни, и именно с Сергием пришла к нему мысль о создании целого цикла, посвящённого его жизни и деяниям.
Образ Сергия Радонежского не переставал волновать художника на протяжении всей его жизни. За более чем 50 лет творческой работы Нестеров создал 15 больших произведений, посвящённых Отцу Сергию. Первой в этой серии была картина Видение отроку Варфоломею.
Михаил Васильевич Нестеров
Видение отроку Варфоломею. 1889-1890
Холст, масло. 160 × 211 см
Картина написана Нестеровым в Уфе на сюжет, взятый из «Жития преподобного Сергия», написанного учеником этого святого Епифанием Премудрым.:
Однажды отец послал Варфоломея за лошадьми в поле. По дороге он встретил посланного Богом Ангела в иноческом образе: стоял старец под дубом среди поля и совершал молитву. Варфоломей приблизился к нему и, преклонившись, стал ждать окончания молитвы старца. Тот благословил отрока, поцеловал и спросил, чего он желает. Варфоломей ответил: «Всей душой я желаю научиться грамоте, Отче святой, помолись за меня Богу, чтобы Он помог мне познать грамоту». Инок исполнил просьбу Варфоломея, вознес свою молитву к Богу и, благословляя отрока, сказал ему: «Отныне Бог дает тебе, дитя мое, уразуметь грамоту, ты превзойдешь своих братьев и сверстников». При этом старец достал сосуд и дал Варфоломею частицу просфоры: «Возьми, чадо, и съешь, - сказал он. - Это дается тебе в знамение благодати Божией и для разумения Святого Писания».
Преподобный Сергий Радонежский , краткое житие на сайте Православие.Ru
Зарисовки пейзажей художник делал в 1899 году в окрестностях Троице-Сергиевой лавры, поселившись в деревне Комяково недалеко от Абрамцева. Абрамцево, бывшее имение Аксаковых, превратившееся с переходом к Мамонтовым из подмосковной дачи писателей в подмосковную дачу художников, впоследствии стало одним из излюбленных мест Нестерова. Но первый набросок картины появился во время путешествия Нестерова в Италию. Место, где разворачивается сюжет картины – опушка одного из абрамцевских перелесков.
Окрестности Абрамцева. 1889
Этюд для картины «Видение отроку Варфоломею»
Холст на картоне, масло
15 x 24 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Там закончил верхнюю, пейзажную часть и уехал в Уфу. Художник торопился, поскольку готовился к XVIII выставке передвижников и, несмотря на грипп, продолжал активно работать. «В один из дней у него закружилась голова, он оступился (стоял на небольшой скамеечке), упал и повредил холст. Продолжать работу было невозможно, требовался новый холст, который, в конце концов, был привезён».
Именно на этом новом холсте и была написана картина, которая экспонировалась на выставке передвижников и тогда же была приобретена Павлом Третьяковым
для своей галереи, а незаконченный вариант картины остался в Уфе и через 50 лет перешёл в собственность Башкирского художественного музея. «В нём написана только верхняя, пейзажная, часть, всё остальное - рисунок углем». Картина, вызвавшая самые противоречивые мнения, стала сенсацией XVIII Передвижной выставки.
Этюд Варфоломея, 1889
Отрок Варфоломей 1889 этюд ГТГ
Эта девочка (а не мальчик!) стала моделью для образа Варфоломея в главной картине Нестерова. Художнику не сразу удается найти модель для головы Варфоломея. Задача была не из легких. По преданию, неизвестный святой, взглянув на юного пастушонка, угадал в нем "сосуд избранный". Художник почти отчаялся найти подходящий облик, как вдруг на деревенской улице нечаянно встретил хрупкую, болезненную девочку с бледным лицом, широко открытыми удивленными глазами, "скорбно дышащим ртом" и тонкими, прозрачными ручками. В этом существе "не от мира сего" он узнал своего Варфоломея.
Нестеров создал шедевр, подлинное значение которого поняли весьма немногие его современники. Не сразу осознал масштаб своего творения и сам художник. Снова и снова старался он превзойти "Варфоломея" или хотя бы написать нечто равное по силе, но это ему так и не удалось.
холст масло
29 х 49 см
Астраханская государственная картинная галерея им. П. М. Догадина
Видение отроку Варфоломею 1889-1890
холст на картоне масло
36.3 х 72 см
ГТГ
До конца своих дней художник был убеждён в том, что «Видение отроку Варфоломею» - самое лучшее его произведение. В старости лет художник любил повторять:
Жить буду не я. Жить будет «Отрок Варфоломей». Вот если через тридцать, через пятьдесят лет после моей смерти он ещё будет что-то говорить людям - значит, он живой, значит, жив и я .
Однако не все знают, что эта живописная работа Нестерова - безусловно, ярчайшая, но не единственная в своем роде. На протяжении многих лет Михаил Васильевич упорно стремился в полной мере воссоздать облик Сергия, постичь все грани его святости, самую суть его молитвенного делания, преобразившего Русь, - и выразить при помощи красок то, что невозможно передать словами. В результате художник создал целую серию картин, посвященных Радонежскому чудотворцу. Так, на протяжении 1890-х художник работает над полотнами "Сергиевского цикла". Пишет картину "Юность Преподобного Сергия" (1897), триптих "Труды Преподобного Сергия" (1897), полотно "Преподобный Сергий" (1898), эскизы к большой картине "Прощание Преподобного Сергия с князем Дмитрием Донским" (1898-1899).
Отрок Варфоломей. 1889
Юность преподобного Сергия Радонежского
Юность преподобного Сергия Радонежского. 1892-1897
Холст, масло. 247 x 229 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Михаил Васильевич Нестеров
Юность Сергия 1891
Этюд к картине Юность Преподобного Сергия
масло, холст 80×45 см.
Самарский областной художественный музей, Самара
Лес. Сколько раз изображали его в русской живописи и до Нестерова, но это был лес для отдыха и поэтического наслаждения. Тот русский человек, который, как Сергий, шел жить в лес в XIII-XIVстолетиях, шел туда "спасаться" - от злых вихрей татарских междоусобиц, от суровой жестокости всего жизненного уклада, непереносимого для людей с чистой душой и мягким сердцем.
О, прекрасная мати-пустыня,
Прими мя в твою густыню!
От смутного мира прими мя,
С усердием в тя убегаю.
Пойду по лесам,по болотам,
Пойду по горам,по вертепам,
Да где бы в тебе водвориться
В начале августа 1891 Нестеров перебрался в Москву, чтобы опять с натуры писать ту "тварь", среди которой жил Сергий. Художник добросовестно писал в Зоологическом саду медведей, лисиц, зайцев, птиц. К концу августа у Нестерова накопилось уже много материала для картины.
Для лица юного Сергия у художника был этюд с Аполлинария Михайловича Васнецова. «Он был тогда худой, щупленький, - пояснял Нестеров в ответ на недоумение, каким образом 32-летний художник мог послужить для юного Сергия. - Он мальчишкой тогда выглядел». Черты А. М. Васнецова без труда узнаются в лице Сергия на втором эскизе. Но Нестеров тогда же пришел к заключению: «Не то! Не то!». Он ехал в Уфу с сознанием "Одного не хватает - не напал я на лицо юного Сергия."
Портрет Аполлинария Михайловича Васнецова. 1890
Этюд для первого варианта картины "Юность преподобного Сергия" (уничтожен художником)
Холст на картоне, масло. 42 x 34 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
"То,что картина моя не заинтересовала Третьякова, заставило меня сильно призадуматься". Художник решает картины не выставлять и уезжает в Киев. В Киеве Нестеров с головой отдался работе во Владимирском соборе, далеко не всегда для него интересной, но к весне 1892 года он вернулся к теме "Юного Сергия". В Киеве и был написан новый этюд для головы юного Сергия, все еще не удовлетворявшей Нестерова в первой картине.
Девочка. 1890-1891
Этюд к картине «Юность преподобного Сергия» (ГТГ)
Дерево, масло.
38 x 21 см
...Этюд для головы юного Сергия, как и для отрока Варфоломея, опять был написан с женского лица.
«Мне для одного из моих соборных святых понадобилась натура, - рассказывал Михаил Васильевич. - В собор прислали девушку, ученицу Художественной школы. Лицо ее мне приглянулось для Сергия. Я написал с нее этюд на воздухе, у забора. На картину он вошел в сильно измененном виде»
Голова молящегося юноши. 1891
Этюд к картине "Юность преподобного Сергия" (ГТГ)
Холст на картоне, масло. 44 x 36 см
Башкирский государственный художественный музей им. М.В.Нестерова, Уфа
Юность Сергия Радонежского. 1891
Эскиз картины "Юность преподобного Сергия" (ГТГ)
Бумага, акварель, гуашь, золото
27 x 24 см
Государственный Русский музей, С.-Петербург
Труды преподобного Сергия
Труды преподобного Сергия. Триптих ГТГ
Три картины вошли в серию «Труды Преподобного Сергия». Они были написаны в 1896-1897 годах. Это моменты жизни, когда Святой жил вместе с братией. Главную роль на этих полотнах Нестерова играет пейзаж, причем разных времен года. На всех картинах триптиха Сергий подает пример братии.
Триптих. Левая часть
Холст, масло. 135 x 66 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
На левой картине Сергий изображен на первом плане с коромыслом через плечо, на котором висят два ведра и на ближайшем из них вырезан небольшой крест. Сергий одет в подрясник, мантию и епитрахиль, все производит впечатление очень будничное, не такое яркое, как на картине «Юность Сергия Радонежского». У Сергия густые, отливающие немного золотом волосы и борода. Ноги одеты в простые крестьянские лапти. Нимб очень четкий, с голубоватым оттенком. На заднем плане видны поля, луга и большие леса. Нестеров явно здесь изобразил осень, т.к. луга покрылись рыжиной, и среди них мелькает ярко-красные грозди рябины, но рядом со святым видны нежно-желтые полевые цветочки вплотную с пожелтевшей и высыхающей высокой луговой травой.
Триптих. Центральная часть
Холст, масло. 135 x 133 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва">
Труды преподобного Сергия. 1896-1897
Триптих. Центральная часть
Холст, масло. 135 x 133 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
На средней картине Сергий Радонежский с другим иноком распиливает большое толстое бревно, поэтому он одет лишь в подрясник с поясом и с засученными рукавами. Преподобный показывает своим примером другим смиренность и трудолюбие. Он работает в поте лица вместе с другими монахами, они строят новую обитель.
alt="Труды преподобного Сергия. 1896-1897
Триптих. Правая часть
Холст, масло. 135 x 66 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва">
Труды преподобного Сергия. 1896-1897
Триптих. Правая часть
Холст, масло. 135 x 66 см
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Третья же картина изображает заснеженную монастырскую улочку. Святой стоит на небольшой снежной дорожке. На этой картине Нестеров показал все великолепие и сказочность русской зимы.
Преподобный Сергий Радонежский
Радонежский цикл, принятый Третьяковым, как дар от художника в галерею, не утолил творческой тяги Нестерова к излюбленному им русскому подвижнику. В самый год смерти Третьякова он замыслил новую картину из жизни Сергия Радонежского, исходя из давнего замысла: Сергий, уже старец-игумен, один в лесной чащобе предается безмолвию, радуясь ее красоте. В октябре 1898 года он просит отца выслать ему из Уфы в Киев первый вариант "Юности Сергия", не попавший на выставку, и на урезанном холсте "Юности Сергия" поверх пишет новую картину.
Преподобный Сергий Радонежский
Эскиз
Бумага, акварель, графитный карандаш
Частное собрание
Преподобный Сергий Радонежский. 1891-1899
Холст, масло. 248 x 248 см
Государственный Русский музей, С.-Петербург
Художник начал работать над полотном в 1891 году, еще не закончив другие картины цикла. Однако, несмотря на кажущуюся простоту композиции, написание образа Сергия Радонежского заняло более 7 лет, и завершил работу Нестеров только в 1899 г.
В 1899 году на Савву Мамонтова, хозяина Абрамцева, обрушивается несчастье: финансовый крах и арест. Это событие отдаляет Нестерова от абрамцевских просторов, от мира сказочной русской природы, а вместе с ними – и от Сергия. Масштабное полотно «Прощание Преподобного Сергия с князем Дмитрием Донским», к которому уже было создано несколько эскизов, художник так и оставляет неоконченным.
Михаил Васильевич Нестеров. Благословение Сергием Радонежским Дмитрия Донского на Куликовскую битву. 1897.
Эскиз неосуществленной картины. Москва, ГТГ.
Но личность святого продолжает занимать ум живописца. Так, уже при большевиках, в 1926 году, появляется новое полотно цикла – «Христос, благословляющий отрока Варфоломея»
. Однако Нестеров остро чувствует: рядом с самой первой картиной цикла все они серьезно проигрывают.
Благословение Христом отрока (Христос, благословляющий отрока Варфоломея). 1926
Холст, масло. 62 x 87 см
Церковно-археологический кабинет Московской православной духовной академии, Сергиев Посад, Московская обл.
Русский церковный и государственный деятель, основатель Троице-Сергиева монастыря родился 3 мая 1314
Преподобный Сергий Радонежский почитается величайшим подвижником земли русской. Он – Идейный вдохновитель объединительной и национально-освободительной политики великого князя Дмитрия Донского. Благословил его и его войско на победу в Куликовской битве. Воспитал плеяду учеников и последователей.
Будущий святой, получивший при рождении имя Варфоломей, родился в семье боярина. Русская Церковь традиционно считает днем его рождения 3 мая 1314 года. В возрасте 10 лет Варфоломей обучался грамоте вместе с братьями: он существенно отставал в обучении, несмотря на то, что много и усердно занимался, в отличие от своих успешных в учебе братьев. И тем не менее, несмотря на недовольство учителей и родителей, а также насмешки сверстников, Варфоломей, благодаря терпению и труду, смог ознакомиться со Священным Писанием и пристрастился к церкви и иноческому житию. Позже, после смерти родителей, стремясь к «строжайшему монашеству», он убеждает своего брата Стефана, основать пустынь на берегу реки Кончуры, на холме Маковец посреди глухого Радонежского бора. Года через два или три к нему стали стекаться иноки; образовалась обитель.
В 1330-х годах на этом месте им была построена небольшая деревянная церковь во имя Святой Троицы. Постепенно слава его росла; в обитель стали обращаться все, начиная от крестьян и кончая князьями; многие селились по соседству с ней, жертвовали ей своё имущество. Сначала терпевшая во всем необходимом крайнюю нужду пустынь вскоре обратилась в богатый монастырь. Еще при жизни Преподобный Сергий удостоился благодатного дара чудотворений. Слава о чудесах, совершенных Преподобным, быстро распространилась, и к нему приводили больных как из окрестных селений, так и из отдаленных мест. И никто не покидал Преподобного, не получив исцелений недугов и назидательных советов. Все прославляли Преподобного Сергия и благоговейно почитали наравне со святыми. Но слава не прельщала подвижника, и он по-прежнему оставался образцом иноческого смирения. По словам одного современника, Сергий «тихими и кроткими словами» мог действовать на самые загрубелые и ожесточённые сердца; очень часто примирял враждующих между собой князей, уговаривая их подчиняться великому князю московскому, благодаря чему ко времени Куликовской битвы почти все русские князья признали главенство Дмитрия Донского.
Достигнув глубокой старости, Сергий, за полгода прозрев свою кончину, призвал к себе братию и благословил на игуменство опытного в духовной жизни и послушании ученика, преподобного Никона. Преподобный Сергий Радонежский преставился к Богу (25 сентября) 3 октября 1392 года в Свято-Троицком монастыре, но по традиции Русской Православной Церкви днем его кончины считается 8 октября. Накануне великий угодник Божий в последний раз призвал братию и обратился со словами завещания: «Внимайте себе, братие. Прежде имейте страх Божий, чистоту душевную и любовь нелицемерную…». Дни памяти святого по новому стилю: 18 июля (обретение мощей) и 8 октября (преставление).