, Российская империя
Монте-Карло , Монако
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Михаи́л Ива́нович Тере́щенко (18 марта (30 марта) , Киев - 1 апреля , Монако) - крупный российский и французский предприниматель, владелец сахарорафинадных заводов, крупный землевладелец, банкир. В - министр финансов, позднее - министр иностранных дел Временного правительства России. Видная фигура русской эмиграции, коллекционер произведений искусства, издатель.
Семья и образование
Родился в семье крупных сахарозаводчиков и землевладельцев Киевской губернии, происходивших из казаков (личное состояние Михаила Терещенко оценивалось примерно в 70 млн руб.). Отец - Иван Николаевич (1854--1903), мать - Елизавета Михайловна (ум.1921). Был женат на француженке Маргарет, урождённой Ноэ (Marie Margaret Noe, 1886-1968), в этом браке родились две дочери и сын Пётр Михайлович (1919--2004), живший во Франции, работавший инженером в США и Бразилии . В супруги развелись, в Михаил Терещенко вступил в брак с норвежкой Эббой Хорст (Ebba Horst).
Уже в раннем детстве свободно владел французским, английским, немецким языками, понимал древнегреческий и латынь (позднее свободно владел в общей сложности 13 языками). Окончил 1-ю Киевскую гимназию . Учился в Киевском университете, в - изучал экономику в Лейпцигском университете . Окончил юридический факультет Московского университета (1909, экстерном).
Юрист, издатель, сахарозаводчик
С 1913 года, обладатель второго по величине (на то время, после «Хоупа») синего бриллианта в мире - бриллианта «Терещенко» массой 42,92 карат . Алмаз Терещенко считается экспертами камнем индийского происхождения - его нашли в Коллурских копях (англ.) русск. Голконды . 14 ноября 1984 года на торгах аукциона «Кристис » бриллиант «Терещенко» приобрёл торговец бриллиантами Роберт Моувад из Ливана, который заплатил за покупку 4,6 миллионов долларов, что было на то время рекордной суммой, когда-либо заплаченной за бриллиант на аукционах. Вновь приобретённому камню новый владелец дал имя «Голубой Моувад» («Mouawad Blue»)
Коллекционер произведений искусств
От своего отца и других представителей династии Терещенко унаследовал богатейшую коллекцию произведений искусств, прежде всего - картин и скульптур русских мастеров. В коллекцию входили «Ручей в лесу», «Среди долины ровныя», «Дубовая роща» и «Первый снег» И. И. Шишкина; «Курсистка» Н. А. Ярошенко; «Портрет В.Гаршина» И. Е. Репина; «Три царевны подземного царства» В. М. Васнецова; «Сумерки» Ап. М.Васнецова; «Девочка на фоне персидского ковра» М. А. Врубеля; «Игроки» П. А. Федотова, а также картины В. В. Верещагина и скульптуры М. М. Антокольского. Пополнил её произведениями Гогена , Сезанна , Матисса , Ван Донгена, Дерена, Фриза, Валлоттона, Вламинка, многие из которых отбирал лично, посещая Париж, и картинами лучших русских художников своего времени - Рериха , Петрова-Водкина , Судейкина , Григорьева , Машкова , Лентулова . После национализации в 1918 году коллекция произведений живописи и скульптуры Терещенко, размещенная во дворце Терещенко постройки архитектора Викентия Беретти, была превращена в государственный Киевский национальный музей русского искусства , официально открытый на пятую годовщину Октябрьской революции в 1922 году в том же здании на Терещенковской улице.
Деятельность во время Первой мировой войны
Министр Временного правительства
В первом составе Временного правительства был министром финансов. Совместно с А. Ф. Керенским и Н. В. Некрасовым настаивал на создании коалиционного правительства с представителями социалистических партий. Во втором - четвёртом составах правительства был министром иностранных дел. В качестве министра иностранных дел выступал в поддержку выполнения Россией своих союзнических обязательств, что означало продолжение её участия в Первой мировой войне, хотя формально и принял лозунг «мира без аннексий и контрибуций», отказавшись от непопулярного тезиса своего предшественника П. Н. Милюкова о «завоевании Константинополя и проливов». В октябре 1917 вступил в конфликт с военным министром А. И. Верховским , считавшим, что армия более воевать не может.
Управляющий делами Временного правительства В. Д. Набоков выделял такие качества Терещенко, как «его souplesse (гибкость), самая его светскость, отсутствие у него твёрдых убеждений, продуманного плана, полный дилетантизм в вопросах внешней политики» (впрочем, эти качества позволяли ему налаживать отношения с различными политическими силами). По словам дипломата Г. Н. Михайловского, Терещенко «стремился, не выходя, правда, из общих рамок дореволюционной политики, поставить себя по-новому как представитель революционного и демократического правительства, которое не может говорить тем же языком, что и царское». Михайловский отмечал также, что
насколько лучше по сравнению с Милюковым удавалось Терещенко ладить и с союзниками, и с Совдепом, насколько же он был совершенно безличен внутри своего ведомства, чем дальше, тем больше становясь послушным орудием в руках его высшего персонала. Если Милюков по балканским вопросам, например по константинопольскому, занимал свою собственную позицию и заставлял ведомство её принимать, то Терещенко, наоборот, очень внимательно слушал, что ему говорили, и всегда соглашался… Все директора департаментов и начальники отделов были им бесконечно довольны, так как он не мешал им управлять ведомством.
Вместе с другими министрами Временного правительства Терещенко был арестован большевиками в Зимнем дворце , находился в заключении в Петропавловской крепости .
Эмигрант
Весной 1918 года был освобождён, эмигрировал в Финляндию , оттуда в Норвегию , затем жил во Франции и Англии . Поддерживал Белое движение и иностранную интервенцию против Советской России. С был членом Торгово-промышленного и финансового комитета. Потеряв своё состояние в России, он успешно занимался бизнесом за границей, был совладельцем нескольких финансовых компаний и банков во Франции и на Мадагаскаре . Был благотворителем, создавал приюты для обездоленных эмигрантов и помогал в их обустройстве, но не афишировал эту сторону своей деятельности.
Библиография
- Серков А. И. Русское масонство. 1731-2000. Энциклопедический словарь. М., 2001. С. 793-794.
- Михайловский Г. Н. Записки. Книга 1. М., 1993.
Напишите отзыв о статье "Терещенко, Михаил Иванович"
Примечания
Внешние источники
- Салтан А. . Олигарх. Всё про украинских нуворишей (29 ноября 2015). Проверено 12 февраля 2016.
|
||||||||||||||||||||||||||||||
|
||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Терещенко, Михаил Иванович
Человек, совершенно ошалевши от увиденного, не произносил ни слова, только смотрел на всю эту красоту расширившимися от удивления глазами, в которых чистыми бриллиантами блестели дрожащие капли «счастливых» слёз...– Господи, как же давно я не видел солнца!.. – тихо прошептал он. – Кто ты, девочка?
– О, я просто человек. Такой же, как и ты – мёртвый. А вот она, ты уже знаешь – живая. Мы гуляем здесь вместе иногда. И помогаем, если можем, конечно.
Было видно, что малышка рада произведённым эффектом и буквально ёрзает от желания его продлить...
– Тебе правда нравится? А хочешь, чтобы так и осталось?
Человек только кивнул, не в состоянии произнести ни слова.
Я даже не пыталась представить, какое счастье он должен был испытать, после того чёрного ужаса, в котором он ежедневно, и уже так долго, находился!..
– Спасибо тебе, милая... – тихо прошептал мужчина. – Только скажи, как же это может остаться?..
– О, это просто! Твой мир будет только здесь, в этой пещере, и, кроме тебя, его никто не увидит. И если ты не будешь отсюда уходить – он навсегда останется с тобой. Ну, а я буду к тебе приходить, чтобы проверить... Меня зовут Стелла.
– Я не знаю, что и сказать за такое... Не заслужил я. Наверно неправильно это... Меня Светилом зовут. Да не очень-то много «света» пока принёс, как видите...
– Ой, ничего, принесёшь ещё! – было видно, что малышка очень горда содеянным и прямо лопается от удовольствия.
– Спасибо вам, милые... – Светило сидел, опустив свою гордую голову, и вдруг совершенно по-детски заплакал...
– Ну, а как же другие, такие же?.. – тихо прошептала я Стелле в ушко. – Их ведь наверное очень много? Что же с ними делать? Ведь это не честно – помочь одному. Да и кто дал нам право судить о том, кто из них такой помощи достоин?
Стеллино личико сразу нахмурилось...
– Не знаю... Но я точно знаю, что это правильно. Если бы это было неправильно – у нас бы не получилось. Здесь другие законы...
Вдруг меня осенило:
– Погоди-ка, а как же наш Гарольд?!.. Ведь он был рыцарем, значит, он тоже убивал? Как же он сумел остаться там, на «верхнем этаже»?..
– Он заплатил за всё, что творил... Я спрашивала его об этом – он очень дорого заплатил... – смешно сморщив лобик, серьёзно ответила Стелла.
– Чем – заплатил? – не поняла я.
– Сущностью... – печально прошептала малышка. – Он отдал часть своей сущности за то, что при жизни творил. Но сущность у него была очень высокой, поэтому, даже отдав её часть, он всё ещё смог остаться «на верху». Но очень мало кто это может, только по-настоящему очень высоко развитые сущности. Обычно люди слишком много теряют, и уходят намного ниже, чем были изначально. Как Светило...
Это было потрясающе... Значит, сотворив что-то плохое на Земле, люди теряли какую-то свою часть (вернее – часть своего эволюционного потенциала), и даже при этом, всё ещё должны были оставаться в том кошмарном ужасе, который звался – «нижний» Астрал... Да, за ошибки, и в правду, приходилось дорого платить...
– Ну вот, теперь мы можем идти, – довольно помахав ручкой, прощебетала малышка. – До свидания, Светило! Я буду к тебе приходить!
Мы двинулись дальше, а наш новый друг всё ещё сидел, застыв от неожиданного счастья, жадно впитывая в себя тепло и красоту созданного Стеллой мира, и окунаясь в него так глубоко, как делал бы умирающий, впитывающий вдруг вернувшуюся к нему жизнь, человек...
– Да, это правильно, ты была абсолютно права!.. – задумчиво сказала я.
Стелла сияла.
Пребывая в самом «радужном» настроении мы только-только повернули к горам, как из туч внезапно вынырнула громадная, шипасто-когтистая тварь и кинулась прямо на нас...
– Береги-и-сь! – взвизгнула Стела, а я только лишь успела увидеть два ряда острых, как бритва, зубов, и от сильного удара в спину, кубарем покатилась на землю...
От охватившего нас дикого ужаса мы пулями неслись по широкой долине, даже не подумав о том, что могли бы быстренько уйти на другой «этаж»... У нас просто не было времени об этом подумать – мы слишком сильно перепугались.
Тварь летела прямо над нами, громко щёлкая своим разинутым зубастым клювом, а мы мчались, насколько хватало сил, разбрызгивая в стороны мерзкие слизистые брызги, и мысленно моля, чтобы что-то другое вдруг заинтересовало эту жуткую «чудо-птицу»... Чувствовалось, что она намного быстрее и оторваться от неё у нас просто не было никаких шансов. Как на зло, поблизости не росло ни одно дерево, не было ни кустов, ни даже камней, за которыми можно было бы скрыться, только в дали виднелась зловещая чёрная скала.
– Туда! – показывая пальчиком на ту же скалу, закричала Стелла.
Но вдруг, неожиданно, прямо перед нами откуда-то появилось существо, от вида которого у нас буквально застыла в жилах кровь... Оно возникло как бы «прямо из воздуха» и было по-настоящему ужасающим... Огромную чёрную тушу сплошь покрывали длинные жёсткие волосы, делая его похожим на пузатого медведя, только этот «медведь» был ростом с трёхэтажный дом... Бугристая голова чудовища «венчалась» двумя огромными изогнутыми рогами, а жуткую пасть украшала пара невероятно длинных, острых как ножи клыков, только посмотрев на которые, с перепугу подкашивались ноги... И тут, несказанно нас удивив, монстр легко подпрыгнул вверх и....подцепил летящую «гадость» на один из своих огромных клыков... Мы ошарашено застыли.
– Бежим!!! – завизжала Стелла. – Бежим, пока он «занят»!..
И мы уже готовы были снова нестись без оглядки, как вдруг за нашими спинами прозвучал тоненький голосок:
– Девочки, постойте!!! Не надо убегать!.. Дин спас вас, он не враг!
Мы резко обернулись – сзади стояла крохотная, очень красивая черноглазая девочка... и спокойно гладила подошедшее к ней чудовище!.. У нас от удивления глаза полезли на лоб... Это было невероятно! Уж точно – это был день сюрпризов!.. Девочка, глядя на нас, приветливо улыбалась, совершенно не боясь рядом стоящего мохнатого чудища.
– Пожалуйста, не бойтесь его. Он очень добрый. Мы увидели, что за вами гналась Овара и решили помочь. Дин молодчина, успел вовремя. Правда, мой хороший?
«Хороший» заурчал, что прозвучало как лёгкое землетрясение и, нагнув голову, лизнул девочку в лицо.
– А кто такая Овара, и почему она на нас напала? – спросила я.
– Она нападает на всех, она – хищник. И очень опасна, – спокойно ответила девчушка. – А можно спросить, что вы здесь делаете? Вы ведь не отсюда, девочки?
– Нет, не отсюда. Мы просто гуляли. Но такой же вопрос к тебе – а, что ты здесь делаешь?
Я к маме хожу... – погрустнела малышка. – Мы умерли вместе, но почему-то она попала сюда. И вот теперь я живу здесь, но я ей этого не говорю, потому что она никогда с этим не согласится. Она думает, что я только прихожу...
– А не лучше ли и вправду только приходить? Здесь ведь так ужасно!.. – передёрнула плечиками Стелла.
– Я не могу её оставить здесь одну, я за ней смотрю, чтобы с ней ничего не случилось. И вот Дин со мной... Он мне помогает.
Я просто не могла этому поверить... Эта малюсенькая храбрая девчушка добровольно ушла со своего красивого и доброго «этажа», чтобы жить в этом холодном, ужасном и чужом мире, защищая свою, чем-то сильно «провинившуюся», мать! Не много, думаю, нашлось бы столь храбрых и самоотверженных (даже взрослых!) людей, которые решились бы на подобный подвиг... И я тут же подумала – может, она просто не понимала, на что собиралась себя обречь?!
– А как давно ты здесь, девочка, если не секрет?
– Недавно... – грустно ответила, теребя пальчиками чёрный локон своих кудрявых волос, черноглазая малышка. – Я попала в такой красивый мир, когда умерла!.. Он был таким добрым и светлым!.. А потом я увидела, что мамы со мной нет и кинулась её искать. Сначала было так страшно! Её почему-то нигде не было... И вот тогда я провалилась в этот ужасный мир... И тут её нашла. Мне было так жутко здесь... Так одиноко... Мама велела мне уходить, даже ругала. Но я не могу её оставить... Теперь у меня появился друг, мой добрый Дин, и я уже могу здесь как-то существовать.
Её «добрый друг» опять зарычал, от чего у нас со Стеллой поползли огромные «нижнеастральные» мурашки... Собравшись, я попыталась немного успокоиться, и начала присматриваться к этому мохнатому чуду... А он, сразу же почувствовав, что на него обратили внимание, жутко оскалил свою клыкастую пасть... Я отскочила.
– Ой, не бойтесь пожалуйста! Это он вам улыбается, – «успокоила» девчушка.
Да уж... От такой улыбки быстро бегать научишься... – про себя подумала я.
– А как же случилось, что ты с ним подружилась? – спросила Стелла.
– Когда я только сюда пришла, мне было очень страшно, особенно, когда нападали такие чудища, как на вас сегодня. И вот однажды, когда я уже чуть не погибла, Дин спас меня от целой кучи жутких летающих «птиц». Я его тоже испугалась вначале, но потом поняла, какое у него золотое сердце... Он самый лучший друг! У меня таких никогда не было, даже когда я жила на Земле.
– А как же ты к нему так быстро привыкла? У него внешность ведь не совсем, скажем так, привычная...
– А я поняла здесь одну очень простую истину, которую на Земле почему-то и не замечала – внешность не имеет значения, если у человека или существа доброе сердце... Моя мама была очень красивой, но временами и очень злой тоже. И тогда вся её красота куда-то пропадала... А Дин, хоть и страшный, но зато, всегда очень добрый, и всегда меня защищает, я чувствую его добро и не боюсь ничего. А к внешности можно привыкнуть...
– А ты знаешь, что ты будешь здесь очень долго, намного дольше, чем люди живут на Земле? Неужели ты хочешь здесь остаться?..
– Здесь моя мама, значит, я должна ей помочь. А когда она «уйдёт», чтобы снова жить на Земле – я тоже уйду... Туда, где добра побольше. В этом страшном мире и люди очень странные – как будто они и не живут вообще. Почему так? Вы что-то об этом знаете?
– А кто тебе сказал, что твоя мама уйдёт, чтобы снова жить? – заинтересовалась Стелла.
– Дин, конечно. Он многое знает, он ведь очень долго здесь живёт. А ещё он сказал, что когда мы (я и мама) снова будем жить, у нас семьи будут уже другие. И тогда у меня уже не будет этой мамы... Вот потому я и хочу с ней сейчас побыть.
– А как ты с ним говоришь, со своим Дином? – спросила Стелла. – И почему ты не желаешь нам сказать своё имя?
А ведь и правда – мы до сих пор не знали, как её зовут! И откуда она – тоже не знали...
– Меня звали Мария... Но разве здесь это имеет значение?
– Ну, конечно же! – рассмеялась Стелла. – А как же с тобой общаться? Вот когда уйдёшь – там тебе новое имя нарекут, а пока ты здесь, придётся жить со старым. А ты здесь с кем-то ещё говорила, девочка Мария? – по привычке перескакивая с темы на тему, спросила Стелла.
– Да, общалась... – неуверенно произнесла малышка. – Но они здесь такие странные. И такие несчастные... Почему они такие несчастные?
– А разве то, что ты здесь видишь, располагает к счастью? – удивилась её вопросу я. – Даже сама здешняя «реальность», заранее убивает любые надежды!.. Как же здесь можно быть счастливым?
– Не знаю. Когда я с мамой, мне кажется, я и здесь могла бы быть счастливой... Правда, здесь очень страшно, и ей здесь очень не нравится... Когда я сказала, что согласна с ней остаться, она на меня сильно накричала и сказала, что я её «безмозглое несчастье»... Но я не обижаюсь... Я знаю, что ей просто страшно. Так же, как и мне...
– Возможно, она просто хотела тебя уберечь от твоего «экстремального» решения, и хотела, только лишь, чтобы ты пошла обратно на свой «этаж»? – осторожно, чтобы не обидеть, спросила Стелла.
– Нет, конечно же... Но спасибо вам за хорошие слова. Мама часто называла меня не совсем хорошими именами, даже на Земле... Но я знаю, что это не со злости. Она просто была несчастной оттого, что я родилась, и часто мне говорила, что я разрушила ей жизнь. Но это ведь не была моя вина, правда же? Я всегда старалась сделать её счастливой, но почему-то мне это не очень-то удавалось... А папы у меня никогда не было. – Мария была очень печальной, и голосок у неё дрожал, как будто она вот-вот заплачет.
Министр финансов и министр иностранных дел Временного правительства, крупный землевладелец, сахарозаводчик Михаил Иванович Терещенко родился в 30 марта (18 марта по старому стилю) 1886 года в Киеве. Его отец происходил из казаков-торговцев города Глухова (ныне город в Сумской области Украины), был владельцем сахарорафинадных заводов.
Михаил Терещенко окончил Киевскую гимназию и Лейпцигский университет.
Экстерном сдал экзамены по курсу юридического факультета Московского университета. С 1911 по 1912 год был чиновником особых поручений (без содержания) при Дирекции императорских театров.
После 1910 года - масон, входил в известную "масонскую пятерку" - вместе с членами Временного правительства Александром Коноваловым, Александром Керенским, Николаем Некрасовым, Иваном Ефремовым.
В 1912-1914 годах был владельцем частного издательства "Сирин" в Петербурге.
В 1912 году Терещенко был избран депутатом IV Государственной думы.
Во время Первой мировой войны (1914-1918) участвовал в создании госпиталей Красного Креста.
В 1915-1917 годах был председателем Киевского областного Военно-промышленного комитета.
Осенью 1916 года - в начале 1917 года совместно с Николаем Некрасовым и Александром Гучковым разрабатывал план дворцового переворота , в результате которого император Николай II должен был отречься от престола в пользу сына - цесаревича Алексея с регентством великого князя Михаила Александровича.
По некоторым данным , Терещенко стал первым клиентом открывшегося в январе 1917 года петроградского отделения американского "Нэшнл Сити-банка", от которого получил кредит в 100 тысяч долларов, без переговоров, без указания цели займа, обеспечения, условий погашения.
С марта по май 1917 года он занимал пост министра финансов Временного правительства.
Терещенко от имени правительства подписывал гарантии о выполнении Россией по царским займам.
С 18 мая (5 мая по старому стилю) 1917 года был министром иностранных дел после ухода Павла Милюкова. В качестве министра иностранных дел выступал в поддержку выполнения Россией своих союзнических обязательств, что означало продолжение ее участия в Первой мировой войне, хотя формально и принял лозунг "мира без аннексий и контрибуций".
В июне 1917 года был участником 1-го Всероссийского съезда Советов РСД. В конце июня в составе делегации правительства (Александр Керенский, Николай Некрасов, Ираклий Церетели) участвовал в переговорах с украинской Центральной Радой и подготовке проекта декларации, послужившего одной из причин правительственного кризиса.
14 сентября (1 сентября по старому стилю) в связи с чрезвычайными обстоятельствами и до окончательного формирования правительства назначен членом Директории, с 18 сентября (5 сентября по старому стилю) - заместитель министра-председателя. 25 сентября (12 сентября по старому стилю) подал заявление об отставке и выехал в Москву для личных переговоров с московской группой промышленников о составе правительства.
7 октября (25 сентября по старому стилю) Терещенко был назначен министром иностранных дел. 24 октября (11 октября по старому стилю) на заседании правительства вместо формулы "война до победного конца" выдвинул другую - "война до боеспособности армии". Временное правительство поручило ему выступить в Предпарламенте с заявлением, что оно действует в полном согласии с союзными державами. Доклад Терещенко о внешней политике 29 октября (16 октября по старому стилю) не встретил одобрения ни в одной из политических группировок Предпарламента, а газеты, в том числе и правые, подвергли его выступление критике как совершенно неопределенное и неудовлетворительное. Тогда же Терещенко вступил в конфликт с военным министром Александром Верховским, заявившим о невозможности для России продолжать войну.
В ночь на 8 ноября (26 октября по старому стилю) Михаил Терещенко был арестован в Зимнем дворце вместе с другими министрами Временного правительства и направлен в Петропавловскую крепость. Выпущен из крепости весной 1918 года.
Из Петрограда выехал в Финляндию, затем - в Норвегию, во въездной визе во Францию ему было отказано . Воссоединиться с семьей во Франции он смог через пять лет.
Успешно занимался бизнесом за границей, был совладельцем нескольких финансовых компаний и банков во Франции и на Мадагаскаре. Был благотворителем, создавал приюты для украинских эмигрантов и помогал в их обустройстве, но не афишировал эту сторону своей деятельности.
Терещенко был женат на француженке Маргарет Ноэ, в этом браке родились две дочери и сын Петр (1919-2004), живший во Франции, работавший инженером в США и Бразилии. В 1923 году супруги развелись, в 1926 году Михаил Терещенко вступил в брак с норвежкой Эббой Хорст.
Его внук, сын Петра - Мишель Терещенко родился и , однако в 2000-х годах решил заняться инвестициями на родине своих предков и начал вкладывать средства в украинское сельхозпроизводство. В марте 2015 года он получил паспорт гражданина Украины, а в октябре 2015 года был избран мэром города Глухова.
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников
от рождения
События
после 4 май 1919 рождение ребёнка: Париж , Пётр Михайлович Терещенко [Терещенко ] р. после 4 май 1919 ум. 13 май 2004
3 октябрь 1931 рождение ребёнка: Иван Михайлович Терещенко [Терещенко ] р. 3 октябрь 1931 ум. 25 декабрь 1990
Заметки
Михаи́л Ива́нович Тере́щенко (18 марта (30 марта) 1886, Киев - 1 апреля 1956, Монако) - крупный российский и французский предприниматель, владелец сахарорафинадных заводов, крупный землевладелец. В 1917 - министр финансов, позднее - министр иностранных дел Временного правительства России.
Родился в семье крупных сахарозаводчиков и землевладельцев Киевской губернии, происходивших из казаков (личное состояние Михаила Терещенко оценивалось примерно в 70 млн руб.). Отец - Иван Николаевич (1854--1903), мать - Елизавета Михайловна (ум.1921). Был женат на француженке Маргарет, урождённой Ноэ, в этом браке родились две дочери и сын Пётр Михайлович (1919--2004), живший во Франции, работавший инженером в США и Бразилии. В 1923 супруги развелись, в 1926 Михаил Терещенко вступил в брак с норвежкой Хорст.
Уже в раннем детстве свободно владел французским, английским, немецким языками, понимал древнегреческий и латынь (позднее свободно владел в общей сложности 13 языками). Окончил 1-ю Киевскую гимназию, Учился в Киевском университете, в 1905-1908 изучал экономику в Лейпцигском университете. Окончил юридический факультет Московского университета (1909, экстерном).
В 1909-1911 работал на кафедре римского и гражданского права Московского университета, покинул его вместе с другими либеральными преподавателями в знак протеста против увольнения ректора, помощника ректора и проректора университета по распоряжению министра народного просвещения Л. А. Кассо. В 1911-1912 был чиновником особых поручений (без содержания) при Дирекции императорских театров. Был произведён в камер-юнкеры. Владел вместе с сёстрами издательством «Сирин», выпускавшим книги литераторов «серебряного века», в том числе роман Андрея Белого «Петербург». Поддерживал дружеские отношения с Александром Блоком. Вёл светский образ жизни, считался балетоманом. Масон, член ложи Гальперна При этом активно занимался семейным бизнесом, был членом правления Всероссийского общества сахарозаводчиков, членом совета Волжско-Камского банка и учётного комитета киевского отделения Азовско-Донского банка. С 1913 года, обладатель второго по величине (на то время, после «Хоуп») бриллианта в мире - бриллианта «Терещенко».
После начала Первой мировой войны был уполномоченным передового отряда Красного Креста на Юго-Западном фронте, затем помощником по заведованию санитарными организациями на этом фронте. Входил в состав Главного комитета Союза городов, занимал пост уполномоченного Главного комитета Земского союза. С июля 1915 был председателем Киевского военно-промышленного комитета, в 1915-1917 также являлся товарищем председателя Центрального военно-промышленного комитета А. И. Гучкова. Входил в состав Особого совещания по обороне. Незадолго до Февральской революции участвовал в планировании государственного переворота (вместе с А. И. Гучковым и Н. В. Некрасовым; в заговор был вовлечён и знакомый Терещенко генерал А. М. Крымов).
В первом составе Временного правительства был министром финансов. Совместно с А. Ф. Керенским и Н. В. Некрасовым настаивал на создании коалиционного правительства с представителями социалистических партий. Во втором - четвёртом составах правительства был министром иностранных дел. В качестве министра иностранных дел выступал в поддержку выполнения Россией своих союзнических обязательств, что означало продолжение её участия в Первой мировой войне, хотя формально и принял лозунг «мира без аннексий и контрибуций», отказавшись от непопулярного тезиса своего предшественника П. Н. Милюкова о «завоевании Константинополя и проливов». В октябре 1917 вступил в конфликт с военным министром А. И. Верховским, считавшим, что армия более воевать не может. 2 июля 1917 года совместно с министром почт и телеграфов И. Г. Церетели посетил Киев для переговоров о разграничении полномочий Центральной Рады и Исполнительного комитета киевской городской Думы, игравшей роль представительства Временного правительства в Киеве. Делегация признали законодательные полномочия Центральной Рады. При этом делегация без согласования с Временным правительством очертила географические рамки юрисдикции Рады, включив в них несколько юго-западных губерний России. Эти события вызвали правительственный кризис в Петрограде: 2 (15) июля в знак протеста против действий киевской делегации ушли в отставку все министры-кадеты.
Управляющий делами Временного правительства В. Д. Набоков выделял такие качества Терещенко, как «его souplesse (гибкость), самая его светскость, отсутствие у него твёрдых убеждений, продуманного плана, полный дилетантизм в вопросах внешней политики» (впрочем, эти качества позволяли ему налаживать отношения с различными политическими силами). По словам дипломата Г. Н. Михайловского, Терещенко «стремился, не выходя, правда, из общих рамок дореволюционной политики, поставить себя по-новому как представитель революционного и демократического правительства, которое не может говорить тем же языком, что и царское». Михайловский отмечал также, что "насколько лучше по сравнению с Милюковым удавалось Терещенко ладить и с союзниками, и с Совдепом, насколько же он был совершенно безличен внутри своего ведомства, чем дальше, тем больше становясь послушным орудием в руках его высшего персонала. Если Милюков по балканским вопросам, например по константинопольскому, занимал свою собственную позицию и заставлял ведомство её принимать, то Терещенко, наоборот, очень внимательно слушал, что ему говорили, и всегда соглашался… Все директора департаментов и начальники отделов были им бесконечно довольны, так как он не мешал им управлять ведомством."
Вместе с другими министрами Временного правительства Терещенко был арестован большевиками в Зимнем дворце, находился в заключении в Петропавловской крепости.
Весной 1918 освобождён, эмигрировал в Финляндию, оттуда в Норвегию, затем жил во Франции и Англии. Поддерживал Белое движение. С 1921 был членом Торгово-промышленного и финансового комитета. Потеряв своё состояние в России, он успешно занимался бизнесом за границей, был совладельцем нескольких финансовых компаний и банков во Франции и на Мадагаскаре. Был благотворителем, создавал приюты для украинских эмигрантов и помогал в их обустройстве, но не афишировал эту сторону своей деятельности.
Украинский предприниматель, владелец сахарорафинадных заводов, крупный землевладелец. Министр финансов Временного правительства. После 1918 эмигрировал в Западную Европу. В 1920-1930 финансист во Франции и на Мадагаскаре.
Живя в Петербурге Терещенко не забывал и о Киеве. С 1912 года он был почетным попечителем Первой гимназии, оказал материальную помощь Художественно промышленному музею.Благодаря его финансовой помощи 3 ноября 1913 г. в Киеве была открыта консерватория. С самого начала Первой мировой войны М.Терещенко сотрудничал с Красным Крестом, на собственные средства открыл в Киеве госпиталь на 300 коек, возглавил Киевский военно-промышленный комитет. В марте 1917 г. он был назначен министром финансов, а в мае - еще и министром иностранных дел Временного правительства России. Когда к власти пришли большевики, М.Терещенко был арестован и заключен в Петропавловской крепости. Ему удалось освободиться и выехать в Европу, где он стал видным финансистом.
...: потомственный дворянин с 1870 года
...: Действительный статский советник
место жительства: 1889, село Турчиновка на Чудновщине, Украина, начал строительство двухэтажного особняка, - закончила дочь Наталья в 1900г.
смерть: 15 июнь 1894
похороны: после 15 июнь 1894, Глухов , в рамках рубрики «Исторический календарь», мы начали новый проект, посвященный приближающемуся 100-летию революции 1917 года. Проект, названный нами «Могильщики Русского царства», посвящен виновникам крушения в России самодержавной монархии ‒ профессиональным революционерам, фрондирующим аристократам, либеральным политикам; генералам, офицерам и солдатам, забывшим о своем долге, а также другим активным деятелям т.н. «освободительного движения», вольно или невольно внесшим свою лепту в торжество революции ‒ сначала Февральской, а затем и Октябрьской. Продолжает рубрику очерк, посвященный масону-миллионеру М.И. Терещенко, внесшего немалый вклад в дело крушения царского самодержавия и ставшего министром финансов и иностранных дел во Временном правительстве.
Родился 18 марта 1886 года в Киеве в семье крупных землевладельцев, происходивших из казаков-торговцев, ставших со временем крупнейшей украинской династией сахарозаводчиков. К началу XX века роду Терещенко принадлежало свыше 150 тысяч десятин земли (163,5. тыс. га), сахарорафинадные и лесопильные заводы, суконная фабрика, винокурни в Киеве, Подольской, Черниговской, Орловской и других губерниях Российской Империи.
Михаил Терещенко имел все возможности получить прекрасное образование. Уже в раннем детстве он свободно владел французским, английским и немецким языками, понимал древнегреческий и латынь, а позднее овладел в общей сложности 13 языками. Окончив 1-ю Киевскую гимназию, Терещенко учился в Киевском университете, в 1905‒1908 гг., находясь за границей, изучал политэкономию под руководством известного экономиста Карла Бюхера в Лейпцигском университете. В 1909 году талантливый молодой человек экстерном закончил юридический факультет Московского университета, после чего около трех лет работал там же на кафедре римского и гражданского права. Бросить научно-преподавательскую деятельность Терещенко заставили его либеральные взгляды: в 1911 году в числе многих других оппозиционно настроенных преподавателей (около 130 чел.) он покинул Московский университет в знак протеста против сокращения университетской автономии и увольнения руководства вуза по распоряжению консервативно настроенного министра народного просвещения Л.А. Кассо.
Оставив университет, М.И. Терещенко в 1911‒1912 гг. служил чиновником особых поручений (без содержания) при Дирекции Императорских театров в Санкт-Петербурге. Примерно в это же время он получил потомственное дворянство и придворное звание камер-юнкера. Вместе с тем, не бросал Терещенко и семейный бизнес: был членом правления Всероссийского общества сахарозаводчиков, членом совета Волжско-Камского банка и учетного комитета киевского отделения Азовско-Донского банка; совместно с сестрами владея издательством «Сирин», выпускал книги литераторов «серебряного века». Михаил Терещенко, являясь одним из самых богатых людей России (его личное состояние оценивалось в 70 миллионов рублей) был известен как меценат и коллекционер. В 1913 году он стал обладателем второго по величине в мире синего бриллианта ‒ бриллианта «Терещенко» (42,92 карат), а также, унаследовав от отца богатейшую коллекцию произведений искусств, продолжал ее расширение. В его коллекции были картины И.И. Шишкина, И.Е. Репина, В.М. Васнецова, М.А. Врубеля, В.В. Верещагина, Гогена, Сезанна, Матисса и многих других, скульптуры М.М. Антокольского. Михаил Терещенко вел светский образ жизни, увлекался альпинизмом, являлся балетоманом и театралом, был дружен с Александром Блоком и Федором Шаляпиным.
«В публике за Терещенкой закрепилась образная кличка "жениха с состоянием", ‒ отмечал в своих воспоминаниях либеральный политик, прогрессист, депутат IV Государственной Думы . ‒ Объясняется она тем, что он ‒ молод, красив и от отца, известного на юге сахарозаводчика, унаследовал состояние в десятки миллионов». Познакомившийся с Терещенко петербургский городской голова граф И.И. Толстой так отзывался о своем новом знакомом: «Сам Терещенко мне понравился: кажется, неглупый и разбитной, хотя нельзя отрицать наличности в нем сознания миллионера и соответствующего апломба, несколько портящего общее преркасное впечатление... »
Казалось, молодому миллионеру нечем было быть недовольным. На первый взгляд, царское самодержавие ничем ему лично не мешало и ни в чем не препятствовало, за исключением одного, но очень важного «но»: несмотря на свои миллионы, Терещенко и подобные ему банкиры, промышленники и крупные торговцы не могли получить в России власть, иначе как только в том случае, если Император лично призовет их на те или иные государственные посты. А им, прекрасно образованным, богатым и успешным, хотелось самостоятельно решать судьбы страны и определять направление ее развития. Все это и заставило 25-летнего Михаила Терещенко стать масоном, войти в известную масонскую «пятерку», членами которой были помимо него были А.И. Коновалов, И.Н. Ефремов, Н.В. Некрасов и А.Ф. Керенский, а уже в 1912 году он возглавлял масонскую ложу «Верховный Совет народов России». К этому времени М.И. Терещенко, активно включившийся в большую политику, поддерживал прогрессистов ‒ партию крупного бизнеса, стремившуюся объединить кадетов и октябристов в рамках общего либерального фронта.
Когда началась Первая мировая война, М.И. Терещенко отправился на Юго-Западный фронт уполномоченным передового отряда Красного Креста, вскоре став помощником по заведованию санитарными организациями на этом фронте. Он входил в состав Главного комитета Союза городов, занимал пост уполномоченного Главного комитета Земского союза, а в июле 1915 года возглавил Киевский военно-промышленный комитет, одновременно став товарищем председателя Центрального военно-промышленного комитета А.И. Гучкова. Однако Земгор и военно-промышленные комитеты, созданные в годы войны для помощи правительству в обеспечении всем необходимым фронта и тыла, практически сразу же превратились в политизированные союзы либеральной оппозиции. Вошедшие в их состав предприниматели, земские деятели, промышленники, осуществлявшие свою деятельность преимущественно за счет казенных субсидий, не справлялись с взятыми на себя обязательствами, наживались на выполнении военных заказов и, усилившись благодаря государственному финансированию, стали вести антиправительственную пропаганду. Желая для достижения своих целей ‒ либерализации и демократизации страны ‒ шантажировать царское правительство рабочим движением, а также поставить последнее под свой контроль, в 1916 году Терещенко вместе со своими единомышленниками поддержал идею создания рабочих групп при военно-промышленных комитетах.
Незадолго до Февральской революции он совместно А.И. Гучковым и Н.В. Некрасовым участвовал в обсуждении планов государственного переворота, вовлек в него своего близкого знакомого генерала А.М. Крымова, активно «обрабатывал» в «нужном направлении» командующего Юго-западным фронтом генерала А.А. Брусилова. По сведениям В.Б. Лопухина, Терещенко «пожертвовал миллион рублей на революцию» , «сделался ярым оппозиционером царскому правительству» и «настойчиво пропагандировал замышлявшийся перед революциею дворцовый переворот» . Жандармский генерал А.И. Спиридович, вспоминая январские дни 1917 года, писал: «Приехавший из Киева Терещенко, член Г. Думы Шидловский и генерал Крымов доказывали необходимость свержения Монарха».
«В самую тесную конспиративную группу Гучкова входили: член Гос. Думы Некрасов, камер-юнкер князь Д.Л. Вяземский, состоявший начальником 17-го передового отряда Красного Креста, камер-юнкер М.И. Терещенко, служивший в распоряжении директора Императорских театров, киевский миллионер, также Главноуполномоченный Красного Креста и участник Военно-Промышленного Комитета, а также служивший на Румынском фронте генерал-майор Крымов, ‒ пишет в своих воспоминаниях Спиридович. ‒ Все члены группы, кроме Крымова, были в те дни в Петрограде. Терещенко приехал из Киева, где он был в близких отношениях с состоявшим при Императрице Марии Федоровне, князем Долгоруким. Там, в Киеве, друзья приятно проводили время в гостинице Континенталь, говорили о текущих событиях. Терещенко отвел в сторону князя Долгорукого и сообщил ему, что он уезжает в Петроград, где от Государя потребуют отречения. Государыню заключат в монастырь. Что в заговоре участвуют офицеры Собственного полка и Конвоя Его Величества, называл фамилии и назвал даже одного полковника. Переворот назначался на 8 февраля. На вопрос кн. Долгорукого, а что же будут делать, если Его Величество не согласится на отречение, Терещенко ответил, что тогда Государя устранят... Терещенко уехал. (...) Между тем, вернувшийся в Киев из Петрограда, Терещенко опять рассказал кн. Долгорукому, что план не удалось осуществить».
Позже Терещенко так рассказывал о настроениях предреволюционных дней: «Я не могу не вспомнить последних месяцев перед революцией, когда генерал Крымов оказался тем единственным генералом, который из великой любви к родине не побоялся вступить в ряды той небольшой группы лиц, которая решилась сделать государственный переворот. Генерал Крымов неоднократно приезжал в Петербург и пытался убедить сомневающихся, что медлить больше нельзя. Он и его друзья сознавали, что если не взять на себя руководство дворцовым переворотом, его сделают народные массы, и прекрасно понимали, какими последствиями и какой гибельной анархией это может грозить» .
Сразу же после свержения царского самодержавия, 2 марта 1917 года 30-летний М.И. Терещенко по рекомендации Гучкова был назначен министром финансов Временного правительства, что удивило тогда многих. Как справедливо отмечает историк Н.Н. Яковлев, «на взгляд профессиональных политиков, обходительный молодой человек, театрал и меломан, никак не соответствовал намеченному для него посту министра финансов» . Как вспоминал А.А. Бубликов, «это был анекдотический элемент кабинета»: «...Совершенно исключительный по курьезности элемент правительства являл собой новый министр финансов ‒ М.И. Терещенко. Абсолютно нельзя объяснить, кого он представлял в кабинете, так же как никогда после нельзя было добиться, кто его "выдумал" ‒ все открещивались (...) Молодой человек со стажем маленького чиновника по балетной части, никому в России не известный, в финансах ровно ничего не смыслящий, он, однако, только один с Керенским умудрился удержаться на министерском посту ‒ сперва финансов, а затем иностранных дел ‒ вплоть до большевистского переворота. Его управление ведомством носило весьма своеобразный характер. За 3 месяца, что он стоял во главе Министерства финансов, он ни разу не удосужился принять доклад от Директора Департамента Государственного Казначейства ‒ этого главного бухгалтера Государства Российского!»
В мае 1917-го, после вынужденного ухода с поста министра иностранных дел, Терещенко возглавил МИД, продолжив курс на единение с союзниками по Антанте и войну до победы. На этом посту Терещенко также вел переговоры с представителями Украинской центральной радой по вопросам автономии Украины и пытался решить вопрос (впрочем, без всякого результата) о предоставлении свергнутому Императору Николаю II и его семье убежища в Великобритании. Но как глава МИДа Терещенко не сумел оказаться на высоте. Управляющий делами Временного правительства выделял такие качества Терещенко, как «его souplesse (гибкость), самая его светскость, отсутствие у него твердых убеждений, продуманного плана, полный дилетантизм в вопросах внешней политики» . А крупный чиновник МИДа В.Б. Лопухин оставил такие воспоминания о новом министре: «После ухода Милюкова преемником ему был назначен молодой министр финансов Временного правительства Михаил Иванович Терещенко, при ближайшем знакомстве выказывавший себя человеком не просто молодым, а избыточно молодом ‒ моложе своих лет. (...) Вступая в управление ведомством, Терещенко просил собрать служащих. Объявил, что будет держать им речь. Собрались в колонном зале квартиры министра. Молодой министр долго не выходил. Я пошел вытащить Терещенку из его служебного кабинета, где застал его бегавшим взад и вперед, дозубривавшим шпаргалку. Порывистый в движениях, немножко взволнованный ввиду предстоящего выступления, он из кабинета не вышел, а выбежал в зал и, не останавливаясь, на ходу начал выпаливать свою шпаргалку, перебегая с места не место вдоль вытянувшихся шеренгою группы многочисленных служащих. Впереди стали министерские барышни, пополнявшие преимущественно временные отделы министерства, образованные по случаю войны (...). Выходило, что Терещенко обращается именно к барышням. Он горячо убеждал их продолжать войну. Предупреждал: "Кто против войны, тому не по пути с нами". Этот лейтмотив немудреной и нескладно сколоченной речи он повторял чаще, чем следовало для ее успеха, и на нем и оборвал свое слово... (...) Острили, будто Терещенко по ошибке захватил для своей речи шпаргалку Керенского, только что перед тем получившего портфель военного и морского министра и в эпилептических выкриках призывавшего к наступлению войска примерно в тех же выражениях».
По словам дипломата Г.Н. Михайловского, Терещенко «стремился, не выходя, правда, из общих рамок дореволюционной политики, поставить себя по-новому как представитель революционного и демократического правительства, которое не может говорить тем же языком, что и царское» . По оценке дипломата, новому министру удалось несколько лучше, чем Милюкову ладить с союзниками и с Совдепом, но «он был совершенно безличен внутри своего ведомства, чем дальше, тем больше становясь послушным орудием в руках его высшего персонала. Если Милюков по балканским вопросам, например по константинопольскому, занимал свою собственную позицию и заставлял ведомство её принимать, то Терещенко, наоборот, очень внимательно слушал, что ему говорили, и всегда соглашался... Все директора департаментов и начальники отделов были им бесконечно довольны, так как он не мешал им управлять ведомством».
В сентябре 1917 года Терещенко был введен Керенским в состав Директории, став с 5 сентября заместителем министра-председателя. Однако все возрастающее недоверие к социалистам заставило Терещенко уже 12 сентября выйти в отставку и выехать в Москву для ведения переговоров с деловыми кругами о составе нового правительства. В письме к Керенскому начавший праветь Терещенко писал: «Контрреволюция, хотя и не непременно монархическая, представляет единственную надежду спасти государство от развала» . Но уже 25 сентября, когда было создано третье коалиционное правительство, Терещенко снова получил пост министра иностранных дел. А ровно через месяц, во время захвата большевиками власти, он вместе с другими министрами Временного правительства был арестован и отправлен в заключение в Петропавловскую крепость.
Находившийся в это же время в заключении видный монархист гвардии полковник Ф.В. Винберг отмечал в своем тюремном дневнике: «Вот они - московские толстосумы, представители крупной русской промышленности. Пресыщенные роскошью своей жизни, находя скучной ограниченную, но такую полезную и почтенную специальность своей жизненной деятельности, они захотели удариться в широкую политическую жизнь и в ней найти применение своим способностям и честолюбивым мечтаниям. Щедро ссужали своими миллионами то скудное разумом, но богатое преступными и злобными замыслами подполье, которое подготавливало переворот. Как быстро ни сменило горькое разочарование розовые надежды незадачливых честолюбцев, просветление пришло слишком поздно: толчок к разрушению России был уже дан, а ныне ничто не может освободить их совесть от сознания, что к делу гибели Родины немало были причастны и они. Я видел в моей тюрьме почти всех этих богачей и описывал, какой жалкий, кающийся вид приняли все эти Третьяковы, Коноваловы, Смирновы, Терещенки».
Впрочем, по отношению к М.И. Терещенко Винберг был более благосклонен: «К сведению чиновников Министерства иностранных дел могу отметить, что Терещенко здесь [в тюрьме] очень похорошел: раньше он был весь бритый, а теперь у него отросла черная бородка, которая очень ему идет. Я понимаю, что он пользуется большим успехом в свете; но... для обязанностей канцлера Российской республики не слишком ли он молод? (...) Из этих людей, ныне прибывших, один Терещенко производит определенно хорошее впечатление: милый, симпатичный, прекрасно воспитанный человек, умный, образованный, начитанный».
Освобожденный большевиками весной 1918 года, Терещенко поспешил эмигрировать в Финляндию, перебрался в Норвегию, а затем жил во Франции и Англии. Находясь на чужбине, он поддерживал Белое движение и иностранную интервенцию против Советской России. Поскольку именно Терещенко от имени Временного правительства подписывал гарантии о выполнении Россией обязательств по царским займам, ему пришлось по ним отвечать, так как большевики отказались от уплаты прежних долгов. По требованию ассоциации держателей облигаций царских займов все его имущество и состояние было экспроприировано. Бывший министр устроился на работу мелким банковским служащим, но впоследствии благодаря своим организаторским талантам, стал совладельцем нескольких банков и финансовых компаний во Франции и на Мадагаскаре. Также он занимался благотворительностью, помогая нуждавшимся русским эмигрантам. Скончался М.И. Терещенко на 71-м году жизни 1 апреля 1956 года в Монако.
Подготовил Андрей Иванов , доктор исторических наук
18 марта 1886 - 01 апреля 1956
крупный русский предприниматель, владелец сахарорафинадных заводов, крупный землевладелец
Семья и образование
Родился в семье крупных сахарозаводчиков и землевладельцев Киевской губернии, происходивших из казаков (личное состояние Михаила Терещенко оценивалось примерно в 70 млн руб.). Отец - Иван Николаевич (1854--1903), мать - Елизавета Михайловна (ум.1921). Был женат на француженке Маргарет, урождённой Ноэ, в этом браке родились две дочери и сын Пётр Михайлович (1919--2004), живший во Франции, работавший инженером в США и Бразилии . В 1923 супруги развелись, в 1926 Михаил Терещенко вступил в брак с норвежкой Хорст.
Уже в раннем детстве свободно владел французским, английским, немецким языками, понимал древнегреческий и латынь (позднее свободно владел в общей сложности 13 языками). Окончил Киевскую гимназию, Учился в Киевском университете, в 1905-1908 изучал экономику в Лейпцигском университете. Окончил юридический факультет Московского университета (1909, экстерном).
Юрист, издатель, сахарозаводчик
В 1909-1911 работал на кафедре римского и гражданского права Московского университета, покинул его вместе с другими либеральными преподавателями в знак протеста против увольнения ректора, помощника ректора и проректора университета по распоряжению министра народного просвещения Л. А. Кассо . В 1911-1912 был чиновником особых поручений (без содержания) при Дирекции императорских театров. Был произведён в камер-юнкеры. Владел вместе с сёстрами издательством «Сирин», выпускавшим книги литераторов «серебряного века», в том числе роман Андрея Белого «Петербург». Поддерживал дружеские отношения с Александром Блоком . Вёл светский образ жизни, считался балетоманом. Масон, член ложи Гальперна При этом активно занимался семейным бизнесом, был членом правления Всероссийского общества сахарозаводчиков, членом совета Волжско-Камского банка и учётного комитета киевского отделения Азовско-Донского банка.
Деятельность во время Первой мировой войны
После начала Первой мировой войны был уполномоченным передового отряда Красного Креста на Юго-Западном фронте, затем помощником по заведованию санитарными организациями на этом фронте. Входил в состав Главного комитета Союза городов, занимал пост уполномоченного Главного комитета Земского союза. С июля 1915 был председателем Киевского военно-промышленного комитета, в 1915-1917 также являлся товарищем председателя Центрального военно-промышленного комитета А. И. Гучкова . Входил в состав Особого совещания по обороне. Незадолго до Февральской революции участвовал в планировании государственного переворота (вместе с А. И. Гучковым и Н. В. Некрасовым ; в заговор был вовлечён и знакомый Терещенко генерал А. М. Крымов).
Министр Временного правительства
В первом составе Временного правительства был министром финансов. Совместно с А. Ф. Керенским и Н. В. Некрасовым настаивал на создании коалиционного правительства с представителями социалистических партий. Во втором - четвёртом составах правительства был министром иностранных дел. В качестве министра иностранных дел выступал в поддержку выполнения Россией своих союзнических обязательств, что означало продолжение её участия в Первой мировой войне, хотя формально и принял лозунг «мира без аннексий и контрибуций», отказавшись от непопулярного тезиса своего предшественника П. Н. Милюкова о «завоевании Константинополя и проливов». В октябре 1917 вступил в конфликт с военным министром А. И. Верховским , считавшим, что армия более воевать не может.
2 июля 1917 года совместно с министром почт и телеграфов И. Г. Церетели посетил Киев для переговоров о разграничении полномочий Центральной Рады и Исполнительного комитета киевской городской Думы, игравшей роль представительства Временного правительства в Киеве. Делегация признали законодательные полномочия Центральной Рады. При этом делегация без согласования с Временным правительством очертила географические рамки юрисдикции Рады, включив в них несколько юго-западных губерний России. Эти события вызвали правительственный кризис в Петрограде: 2 (15) июля в знак протеста против действий киевской делегации ушли в отставку все министры-кадеты.