Сообщение на тему о боспорском царстве. Боспорское царство

Боспор в конце IV в. до н. э.

Боспорское государство, возникшее задолго до греко-македонских завоеваний и непосредственно ими не затронутое, тем не менее во многом обнаруживает сходство с эллинистическими государствами Малой Азии - Пергамом, Вифинией, Каппадокией, Понтом.

В состав Боспорского царства в рассматриваемое время входили как эллинские полисы со сложившимися в них развитыми рабовладельческими отношениями, так и территории, населённые местными племенами, у которых рабство ещё только начинало развиваться. Количество полисов в центральной части Боснора было довольно велико: не только такие крупные города, как Пантикапей, Фанагория и Феодосия, но и менее значительные - Нимфей, Тиритака, Мирмекий, Гермонасса - имели, невидимому, полисное устройство. Часть эллинского населения полисов составляли землевладельцы, однако население боспорских городов занималось преимущественно ремеслом и торговлей. Ведущую роль в среде господствующего класса играли купцы и владельцы ремесленных мастерских. Население, жившее за пределами полисных территорий,--скифы, синды и меоты,- занимавшееся земледелием, подвергалось эксплуатации не только со стороны знати эллинских полисов и царей, но и со стороны местной аристократии, развившейся из родо-племенной знати. Можно предполагать, что за пределами территорий полисов боспорский правитель, подобно эллинистическим царям, считался верховным собственником всей земли, хотя часть её принадлежала на правах владения эллинской и местной знати.

Развитие ремесленного производства и торгонли

Во второй половине IV в. до н. э. при Перисаде I (344/43-310/09) Боспорское царство достигло наибольшего политического могущества. Владения Боспора охватывали в это время Керченский полуостров до Феодосии включительно, Таманский полуостров с прилегающей к нему береговой полосой вплоть до современного Новороссийска, нижнее течение Кубани и её ближайших к устью притоков. В устьях Дона Боспору принадлежал Танаис. Племена, жившие по северному и восточному берегам Азовского моря, признавали гегемонию Боспора. С этого же времени на долгие годы прекращаются войны между Боспором и скифами.

Вещественные памятники частично из самого Боспора, частично из курганов примыкающей к нему степной полосы указывают на то, что Боспор этого времени становится центром местного ремесла. В скифских курганах конца IV в. до н. э. найдены художественно выполненные сосуды, пластинки, нашивавшиеся на одежду, части сбруи. Всё это из золота и серебра с орнаментом, свидетельствующим о местном происхождении этих предметов. Боспорское происхождение металлических изделий из скифских царских курганов IV-III вв. до н. э. подтверждается сходством их стиля со стилем боспорских монет этого времени. С IV в. до н. э. в обращении появляются золотые статеры, совершенно не похожие ни на старые монеты Пантикапея, ни на монеты, которые были в это время приняты в других эллинских городах. Они представляют собой оригинальное создание боспорских мастеров и отличаются высокими художественными достоинствами. Значительное развитие на Боспоре получило также керамическое производство. Помимо кровельной черепицы и массовой бытовой посуды, а также глиняной тары для хранения продуктов производилась на Боспоре и художественная керамика.

Боспорское царство было тесно связано с окружавшими его племенами. Торговля со скифами служила стимулом для развития ремесленного производства. В обмен на изделия боспорского ремесла скифы, синды, меоты и сарматы везли на Боспор хлеб, пригоняли скот, приводили рабов. Продукты скотоводства потреблялись главным образом на месте, хлеб вывозился в Средиземноморье. Рабы частично эксплуатировались боспорской знатью, частично отправлялись на продажу. Значительная часть собиравшегося на территории Боспорского царства хлеба поступала непосредственно правителям Боспора, отправлявшим его в больших количествах на рынки Средиземноморья. Вместе с тем часть хлеба покупалась у скифских оседлых племён и перепродавалась затем приезжим эллинским или местным боспорским купцам. Растущая хлебная торговля Боспора была одной из причин, заставлявших боспорских Спартокидов расширять свои владения и вместе с тем по возможности поддерживать хорошие отношения со скифами. Упадок Ольвии обусловил направление основного потока скифского хлеба через Пантикапей, что ещё более способствовало процветанию боспорской торговли.

Международное значение Боспора в IV-I вв. до н. э. было неразрывно связано с его ролью в торговле. Поэтому боспорские династы старались всячески покровительствовать торговле и увеличивать вывоз хлеба. Их мощный флот охранял торговые пути на Чёрном море против тавров и народов западного берега Кавказа, занимавшихся пиратством.

Чрезвычайно важной статьёй боспорского вывоза в Средиземноморье были рабы. Надписи показывают, что на Родосе, который деятельно торговал с Боспором, имелись сарматские, скифские и меотские рабы. Вывоз рабов значительно увеличился по сравнению с предшествующим периодом. Разложение первобытно-общинного строя у кочевников Северного Причерноморья и постоянные войны между ними способствовали притоку рабов на Боспор, главным образом из числа военнопленных, которых кочевники охотно продавали эллинским купцам. Известную роль в увеличении численности рабов на Боспоре и соответственном росте боспорской работорговли могли играть и победоносные войны самих Спартокидов, которые велись на протяжении IV и первой половины III в. до н. э.

Сосредоточение в руках Спартокидов обширных земель с сидящими на них земледельцами-пелатами, а также стад, рыбных промыслов и ремесленных мастерских (хорошо известны, в частности, царские керамические мастерские, изготовлявшие кровельную черепицу), наконец, рабов, прибывавших постоянно в результате войн, позволило боспорским правителям захватывать в свои руки значительную долю боспорского экспорта. Собственного торгового флота Спартокиды не держали, а пользовались обычно кораблями купцов, как приезжих (особенно афинских), так и боспорских. Крупные землевладельцы иногда сами снаряжали корабли для вывоза продуктов своего хозяйства.

Внутрсннее и внешнее положенне Боспора в первой полдовине III в. до н. э.

После смерти Перисада I обостряется борьба в среде господствующего класса Боспора, вылившаяся в форму междоусобной войны между его сыновьями. Один из них, Эвмел, вышедший победителем из этой борьбы, вынужден был пойти на соглашение с пантикансйской аристократией. Он созвал народное собрание и провозгласил восстановление «отеческой политии», т. е. древнего полисного устройства. Вместе с тем жители Пантикапея получили ателию (свободу от пошлин), которой они некогда пользовались, и освобождение от налогов. Очевидно, предшественники Эвмела, и в первую очередь Перисад I, не считались с полисными традициями Пантикапея, облагали его граждан тяжёлыми пошлинами и контрибуциями на военные нужды.

Укрепив свою власть, Эвмел стал помышлять о расширении владений Боспора. Он помогал Византию, Синопе и Каллатии в борьбе против Лисимаха; тысяча каллатийцев, бежавших из-за голода во время осады их родного города Лисимахом, получили земли на территории Боспора на правах военных колонистов (клерухов).

Преемник Эвмела Спарток III (304/03-284/83) - а может быть, и сам Эвмел - стал уже именоваться царём (басилеем) не только по отношению к покорённым племенам. Это, вероятно, произошло под влиянием соответствующих актов со стороны диадохов, которые в 306-305 гг. объявили себя царями. Внешнее положение Боспора при Спартоке III продолжает укрепляться. Важнейшим доказательством этого является договор с Афинами. Афиняне только что освободились из-под власти Деметрия Полиоркета и поспешили уведомить об этом Спартока, чтобы восстановить отношения с Боспором. Декрет, который был результатом этих переговоров, значительно отличается от предыдущих афинских декретов, касающихся правителей Боспора. Если раньше представители династии Спартокидов рассматривались как частные лица, то теперь Спарток именуется царём; если раньше речь шла исключительно о торговле, то теперь заключается формальный союз: Афины обязуются помогать Спартоку и на суше и на море, если кто-либо нападёт на его державу. Договор, однако, был, невидимому, нужнее Афинам, чем Боспору: если до сих пор афинянам гарантировались торговые привилегии, то теперь Спарток отделался неопределённым обещанием «делать им всё наилучшее». Несмотря на то, что количество хлеба, которое он подарил при этом Афинам, было сравнительно невелико (15 тыс. медимнов=9 тыс. гектолитров), афиняне оказали Спартоку исключительные почести.

При Перисаде II (284/83 - после 252) укрепляются связи Боспора с Египтом, Родосом и Делосом. В одном египетском папирусе сохранилось известие о прибытии послов Перисада в Египет (254/53 г.). Укреплению политических связей способствовала высокоразвитая торговля между эллинистическими государствами и побережьем Понта.

Упадок Боспорского царства. Восстание Савмака

Со второй половины III в. начинается, повидимому, упадок Боспора. Данные литературных и эпиграфических источников становятся очень скудными. По монетам, клеймам на черепицах, изготовленных в царских мастерских, отрывочным литературным упоминаниям и случайным надписям известны имена отдельных правителей, но установить их хронологическую последовательность не представляется возможным. Судя по именам, династия Спартокидов правила на Боспоре до конца II в. до н. э., возможно, с некоторыми перерывами, но царский дом раздирался междоусобицами. Внутренние смуты усугублялись натиском сарматов с Востока и скифов с Запада, который заметно усилился к концу III в. до н. э.

Упадок боспорской торговли в конце II в., связанный с изменениями политической обстановки в Греции и Малой Азии и с непрерывными столкновениями с соседями, привёл к уменьшению доходов боспорских правителей и не позволял им держать большую наёмную армию, а это затрудняло борьбу со скифами. К тому же нужны были средства, чтобы откупаться от скифов и сарматов и даже, повидимому, временами платить им дань. Всё это сказывалось и на внутреннем положении царства, вело к усилению эксплуатации зависимых земледельцев. К концу II в. положение настолько обострилось, что можно было ожидать совместного выступления рабов и зависимого крестьянства против правящей знати боспорских городов.

В этой обстановке правящие круги Боспора в поисках опоры, которая помогла бы им сохранить их привилегированное положение, обратились к понтийскому царю Митридату VI Эвпатору. В результате переговоров между обеими сторонами было заключено соглашение, по которому боспорский царь Перисад V «добровольно» передал свою власть Митридату. Однако широкие слои угнетённого населения Боспора и, в первую очередь, скифские рабы ответили восстанием на это соглашение между боспорской знатью и Митридатом. Скопление больших масс рабов в Павтикапее облегчило подготовку восстания, во главе которого стала группа рабов-скифов, принадлежавших царю Перисаду. Руководителем восстания был скиф Савмак. Подробности этого события неизвестны. Очевидно, одним из первых действий восставших было провозглашение царём Савмака. Таким образом, ими было организовано собственное царство, подобно тому как это произошло в Сицилии во время восстания в 137-132 гг. до н. э.

Решительные действия восставших грозили Митридату потерей его владений и влияния в Северном Причерноморье. В течение нескольких месяцев Митридат подготовил флот и сухопутное войско и весной 107 или 106 г. до н. э. отправил его под командованием Диофанта в Крым. Используя Херсонес в качестве опорного пункта, Диофант атаковал с моря Феодосию. И Феодосия и Пантикапей оказали упорное сопротивление войскам Митридата. Невидимому, в этих городах были особенно сильны позиции Савмака, так как здесь сосредоточивались большие массы свободной бедноты. Однако восставшие не обладали достаточной военной силой, чтобы отразить нападение Диофанта. Об их ожесточённой борьбе с понтийскими войсками свидетельствуют следы больших разрушений в конце II в. до н. э.: может быть, борьба происходила на улицах города даже и после того, как городские укрепления были захвачены Диофантом. Многих участников восстания Диофант казнил. Савмак был захвачен живым и отослан к Митридату в Синопу, где, вероятно, тоже был казнён.

Северное Причерноморье под властью Митрпдата Эвпатора

После подавления восстания Савмака под властью Митридата оказалась значительная часть побережья Чёрного МОРЯ. Подчинение Боспора и других государств Причерноморья Митридату вовлекло их в орбиту крупнейших событий, происходивших на Понте в первой трети I в. до н. э.

В экономике северопонтийских городов в это время появились новые черты: усиление экономических связей с Понтийским царством привело к тому, что прежние связи с торговыми центрами Эгейского бассейна значительно сократились. Известную роль в усилении вывоза из Северного Причерноморья в Южное играли поставки хлеба и других предметов питания в разоряемое войнами Понтийское царство. Однако этот интенсивный вывоз не столько способствовал развитию производительных сил Северного Причерноморья, сколько вёл к истощению его экономики. К тому же результату приводили многочисленные налоги, которые население Причерноморья должно было платить царю.

Ухудшение экономического положения, вероятно, было причиной роста антипонтийских настроений среди боспорского населения. Уже в конце первой войны Митридата с Римом, в 83 г. или даже несколько раньше, Боспор восстановил свою независимость. Подробности этого движения неизвестны. Митридату удалось вновь подчинить себе Боспор только в 80 г. до н. э.

Гибель Митридата и переход власти к Фарнаку в 63 г. до н. э. не облегчили положения населения Северного Причерноморья, поставлявшего Фарнаку войска и корабли для его войн с Римом за отцовское царство. Недовольство широких кругов боспорских рабовладельцев властью понтийской династии привело к тому, что местная знать выдвинула в противовес Фарнаку знатного боспорца Асандра, провозгласив его царём. Однако правление Асандра не ослабило политического напряжения и не приостановило хозяйственного упадка, который переживал Боспор. Вместе с тем с середины I в. до н. э. во внутреннюю политическую жизнь Боспора начинают всё более активно вмешиваться римляне, оценившие в ходе борьбы с Митридатом стратегическое значение Северного Причерноморья.

Культура Боспорского царства

Для материальной и духовной культуры Боспора было характерно переплетение эллинских, прежде всего ионийских, и местных элементов. Особенно ярко это сказалось в художественном ремесле.

На металлических предметах наряду с общими сюжетами чисто орнаментального характера начинают воспроизводиться в условном позднеионийском или позднеаттическом стиле сюжеты, связанные с жизнью и религией скифов. Наиболее знаменитые и богатые курганы скифских степей полны памятников этого рода. Таковы Куль-Оба и курган Патиониоти около Пантикапея, Чертомлык и Солоха на Нижнем Днепре, курганы на Среднем Дону. Относительно датировки этих курганов существуют различные мнения, но несомненно, что они в основном совпадают во времени с расцветом Боспорского царства.

Очевидно, в Пантикапее и в других городах Боспора существовала в IV-III вв. до н. э. специальная школа художников, которая изготовляла для скифской, синдской и меотской знати художественные предметы, отвечавшие её вкусам и воспроизводившие привычный для неё быт. Достижения этой школы весьма значительны. Сцены скифской жизни трактовались здесь с большим реализмом.

Боспорская керамика также свидетельствует о художественном своеобразии местного производства. Особенно интересны терракотовые статуэтки и сосуды с яркой полихромной росписью (так называемые акварельные вазы), производство которых относится главным образом к IV-III вв. до н. э.

Переплетение различных этнических элементов влияло и на религиозные представления. Ионийские поселенцы принесли с собой в Пантикапей и Фанагорию свои древние культы, среди которых особенно выделялся культ Аполлона. Однако наряду с этим они восприняли культы местного населения, которые подверглись лишь поверхностной эллинизации и которые по мере усиления роли местных элементов на Боспоре становятся преобладающими. Среди местных культов особо важную роль играл культ верховного женского божества, которое соответствовало малоазийской великой матери богов, «владычице животных». По всей Синдике были разбросаны богатые и почитаемые святилища этой богини. Она именовалась то Афродитой Апатурой (в Фанагории), то Артемидой Агротерой (на Цукурском лимане). Об интеллектуальной жизни боспорского общества известно мало. Выходцем из Боспора был философ Сфер (некоторые, впрочем, считают его родом из Борисфена, т. е. Ольвии), стоик, живший в Египте при Птолемее Филадельфе и его преемниках. Сфер известен как идейный вдохновитель спартанского реформатора Клеомена.

Стихи, попадающиеся в боспорских надгробных надписях, указывают на то, что поэзия также получила известное развитие на Боспоре. Боспорское, в основном, происхождение имели многочисленные скифские новеллы, живо рисовавшие местные условия жизни. Они распространялись по всему эллинистическому миру (некоторые из них были найдены даже в Египте как на папирусах, так и на черепках) и оказали влияние на греческую литературу. На Боспоре существовала, невидимому, собственная историография, имевшая придворный характер: возможно, что именно к этой историографии восходит в конечном итоге повествование Диодора Сицилийского о Спартокидах, а также некоторые отдельные известия, сохранившиеся у других авторов.

IV-III века были временем расцвета Пантикапея. Город деятельно обстраивался по склонам горы Митридат, на вершине которой был расположен акрополь. В городе имелись водопровод и канализация - сохранились свинцовые и глиняные трубы.

Боспóрское цáрство - античное государство на берегах совр. Керченского пролива (Боспора Киммерийского ). Образовано греческими городами-колониями, основанными в ходе Великой греческой колонизации на европейском и азиатском берегах пролива: Пантикапеем , Мирмекием , Феодосией , Кепами (колонисты из Милета), Гермонассой (единственная эолийская колония), Фанагорией (колонисты из Теоса), Нимфеем (колонисты с о. Самос). Заселение берегов пролива началось в начале VI в. до н. э. и продолжалось до конца столетия и позднее (Фанагория — крупнейший полис азиат­ского Боспора, основана ок. 540 до н. э.). Существовали и более мелкие города — Тиритака, Дия, Китей, Киммерик, Порфмий, Парфений, Тирамба, Акра, Стратоклея, Гераклий, Зенонов Херсонес, Ахиллий, Патрей, Баты, Зефирий. Одни появились в VI в. до н. э., другие — в ходе так называемой вторичной колонизации, т. е. расширения аграрной территории ранее возникших полисов. Большая часть «малых» городов Боспора появилась не ранее конца V — начала IV в. до н. э.

Руины древнего Китея

Первоначально крупные города — Пантикапей, Нимфей, Гермонасса, Фанагория — существовали самостоятельно: имели свою аграрную периферию, органы власти, гражданские коллективы, чеканили монету, т. е. представляли собой классические греческие полисы, такие же как в Греции и Малой Азии. По берегам пролива и в глубине материка лежали плодородные земли, дававшие богатые урожаи зерновых (часть их была заселена оседлыми скифами -земледельцами, меотами и синдами ). Помимо того, Керчен­ский пролив, Азовское и Черное моря обладали богатейшими рыбными запасами, лов и экспорт рыбы также приносили немалый доход. Такие богатства привлекали на Боспор все новых торговцев и ремесленников, превращая крупнейшие полисы в центры ремесла и торговли и усиливая там социальное и имущественное расслоение. К началу V в. до н. э. в результате прибытия новых переселенцев в крупных городах сформировались слои обедневших граждан, часть которых по причине ограниченности полисных владений была лишена земельных участков. Это принуждало их переселяться за пределы полисов и дало толчок к основанию «малых» боспорских городов и расширению территории.
Укрепление позиций знати, особенно ярко проявившееся в Пантикапее, крупнейшем полисе Боспора, привело к установлению тирании . В 480 до н. э. там к власти пришла династия Археанактидов во главе с неким Археанактом, представителем одного из знатных родов, вероятно, милетского происхождения. Правление Археанактидов стало началом создания единого Б. ц., но первоочередной их задачей было потеснить скифов на европейском берегу пролива, чтобы увеличить подвластную Пантикапею хору, в том числе и за счет присоединения близлежащих мелких городов и поселений. В первой половине V в. до н. э. под власть Пантикапея перешел Мирмекий, ероятно, такая же участь постигла Тиритику, Порфмий, Парфений и Зенонов Херсонес. В результате земли, подвластные пантикапей­ской общине, расширились, и это дало возможность тиранам взять под контроль часть европейского побережья Керченского пролива, чтобы в дальнейшем начать проникновение на меотийское (азовское) побережье Скалистого Херсонеса, как эллины называли Керченский п-ов. Влияние Пантикапея распространилось и на азиатскую сторону пролива, однако эта часть Боспора оставалась пока независимой.


Монета из Пантикапея.
III в. до н. э.

Усиление централизаторских тенденций во второй четверти — середине V в. до н. э. совпало с морским и военно-политическим расцветом Афин после победы в Греко-персидской войне . Афинская держава стремилась укрепиться на черноморских проливах, побережье Черного моря и во Фракии . Однако афинскому проникновению на Боспор препятствовала политика Археанактидов, выражавшая экономические интересы местной знати, связанной с островной и малоазийской Грецией. Предвкушая выгоду от торговли с Боспором, Афины попытались изменить экономическую и социальную политику правивших там тиранов.
В 438 до н. э. в Пантикапее произошел государственный переворот, власть Археанактидов была свергнута и началось правление Спартока — основателя новой династии Спартокидов , правившей Б. ц. до конца II в. до н. э. Обстоятельства прихода к власти новой династии, ее происхождение (со­временные исследователи считают их греко-фракийцами или греко-иранцами), судьба Археанактидов (известно, что во все еще самостоятельной Феодосии проживали какие-то «изгнанники» с Боспора), роль афинян в политическом противостоянии в Пантикапее (государственный переворот случился за год до морской экспедиции вождя афинской демократии Перикла в Понт) неизвестны. При Спартоке и его преемниках политика, направленная на создание единого централизованного государства, усилилась, что привело к углублению торгово-политических связей с Афинами. Режим Спартокидов, как и их предшественников Археанактидов, являлся полисной тиранией, вызревшей в Пантикапее, который долго оставался ее социально-экономической базой.
Афиняне, однако, не сразу включили Спартокидов в круг своих союзников. Сначала они добились перехода под их контроль Нимфея, куда по традиции вывели клерухию и поставили своего наместника, а затем включили в состав Первого Афинского морского союза вместе с другими городами, не подчинявшимися тиранам Пантикапея — Патреем (или Патрасием), Киммериком, Гермонассой, Тирамбой (или Тиритакой). Ни Пантикапей, ни Фанагория, ни другие мелкие полисы, находившиеся в сфере влияния этих городов, в состав афинских союзников, очевидно, не вошли, поэтому Афинской державе не удалось полностью подключить Боспор к проведению проафинской политики.
Захватив власть, Спарток I (438—433 до н. э.) не предпринимал никаких серьезных внешнеполитических шагов, так как был занят укреплением собственного положения. И только его брат и преемник Сатир (433—389/388 до н. э.) приступил к расширению владений Пантикапея на юге и на азиатской стороне пролива. Ок. 405 до н. э. он добился включения в состав Б. ц. Нимфея, чтобы взять под контроль находившуюся поблизости от него переправу через Керченский пролив для дальнейшей экспансии в Синдику. Чуть ранее или около этого времени под власть Сатира перешел город Кепы на Таманском п-ове, став форпостом для экспансии на азиатской стороне. Нимфей попал в руки Сатира после перехода на его сторону Гилона, афинского правителя в Нимфее, деда по матери знаменитого афинского оратора Демосфена . Гилон был осужден за это в Афинах, но отправился к Сатиру, который принял его с почетом и назначил правителем в Кепы. С этого времени началось сближение Спартокидов и Афин, куда по коммерческим делам стали ездить представители пантикапейской элиты. Этому способствовало поражение афинян в Пелопоннесской войне и нужда в хлебных поставках с Боспора.
Укрепив позиции в Восточной Таврике, завладев Нимфеем и его хорой, удерживая под контролем Кепы и установив дружественные отношения с Синдским царством, Сатир предпринял поход на Феодосию, крупный порт, через который вывозили хлеб. Она находилась под протекторатом Гераклеи Понтийской, крупнейшего полиса в Южн. Причерноморье, кормившегося посредничеством от торговли северопонтийской пшеницей. Сатир предпринял этот шаг в интересах Афин, не желавших делить с гераклейскими олигархами прибыли от торговли. Гераклея не смирилась, Сатир не смог с ходу взять Феодосию и был вынужден приступить к долголетней осаде. В результате разраставшегося боспоро-гераклейского конфликта обострились отношения тирана с греками и синдо-меотским населением азиатского Боспора: в 403—389 до н. э. Фанагория приступила к чекану автономных монет, сохраняла автономию Гермонасса, неспокойно было в Синдике, где с престола был свергнут союзник Сатира царь Гекатей. Боспорскому тирану удалось вновь посадить его на престол, и чтобы укрепить синдо-боспорский союз, он выдал за Гекатея свою дочь, потребовав устранить его прежнюю жену — царицу Тиргатао из меотского племени иксоматов.


Драхма из Фанагории.
IV в. до н. э.

Последняя начала войну с Гекатеем и Сатиром, собрав под своей властью многие меотские племена и опустошая набегами Синдское царство и азиатские владения Сатира. Ценой упорных дипломатических усилий Сатир сумел добиться перемирия, но меоты продолжали войну. Результатом стало присоединение около 389 до н. э. Фанагории и других греческих полисов азиатского Боспора, но покорить Синдику и овладеть Феодосией тиран так и не смог. Он умер около 388/387 до н. э., а завершать начатое пришлось его сыновьям Левкону и Горгиппу.
К началу 2-й четверти IV в. до н. э. Левкон победно закончил войну с Гераклеей, и около 360-х до н. э. Феодосия оказалась в его власти. Его брат Горгипп сумел заключить мир с Тиргатао и как наместник на азиатском Боспоре начал процесс присоединения Синдского царства, основав в Синдской Гавани город Горгиппию (совр. Анапа).


Раскопки Горгиппии

В это же время Левкон наступал на Синдику с севера и подчинил один из ее важных городских центров — Лабриту (ныне Семибратнее городище). Присоединением Феодосии, Фанагории и других городов азиатского Боспора, а также Синдики и меотских племен в Прикубанье, завершилось создание единого Б. ц., которое начал Сатир, а закончил Левкон I, которого греки считали блестящим правителем. По характеру Б. ц. представляло собой союз эллинских городов — симмахию, во главе которой стоял тиран Пантикапея, столицы Б. ц. Официально он величался «архонтом Боспора и Феодосии», причем под Боспором подразумевались греческие города и их хора, а Феодосию выделяли как наиболее важный торговый порт, присоединенный к симмахии силой и позднее остальных земель. Еще позже Левкон включил в титул указание, что он являлся «архонтом Синдики», подчеркнув тем самым ее присоединение еще позднее Феодосии. Наконец, в обиходе закрепился полный официальный титул Спартокидов: «архонты Боспора и Феодосии, цари синдов и всех меотов» (или отдельных племен меотского происхождения). Так к середине IV в. до н. э. образовалось Б. ц., располагавшееся по берегам Керченского пролива, Черного и Азовского морей — от совр. Старого Крыма и предгорий Таврики до отрогов Кавказа и г. Новороссийска.
При Левконе I (388/387—347 до н. э.) был заключен выгодный союз со скифами и начался политический и экономический расцвет Б. ц. Оно стало главным поставщиком зерна в Афины и другие государства Вост. Средиземноморья. Боспорский правитель даровал афинским купцам и торговцам, которые вели дела в интересах Афин, право беспошлинного вывоза зерна и право первыми загружать корабли, а с прочих купцов брал в виде пошлины 1/30 стоимости товаров. Для торговцев из Митилены на Лесбосе были установлены более благоприятные пошлины — обычная в размере 1/60 от стоимости товара и уменьшенная 1/90, если стоимость вывозимого хлеба доходила до 10 талантов, т. е. в 2—3 раза меньшими, чем для других купцов. Афиняне ежегодно получали с Боспора около 400 тыс. медимнов хлеба, при этом по цене получалось, что с 300 тыс. медимнов 10 тыс. медимнов и со 100 тыс. медимнов 3 тыс. медимнов зерна поступали как бы бесплатно. Объемы поставок зерна были и большими: из одной только Феодосии Левкон отправил однажды в Афины 2,1 млн медимнов хлеба. За это боспорский тиран и его сыновья, под наблюдением которых шел вывоз хлеба, получили права афинского гражданства, а боспорские торговцы — право беспошлинности и первоочередной загрузки в портах. Дети Левкона — Спарток II и Перисад I — продолжали политику активных связей с Афинами и обещали им не прекращать поставки зерна и даже увеличить их, за что афиняне осыпали их наградами и деньгами и сохранили привилегии, которыми пользовались их дед Сатир и отец Левкон I. Они получили также прерогативу набирать матросов на корабли, а позднее на агоре Афин и в Пирее были поставлены медные статуи Перисаду I, его сыну Сатиру II и Горгиппу, брату Левкона I (последнему, очевидно, как наместнику в Синдике, откуда поступала львиная доля зерна).
Огромные поставки зерна обеспечивались высокой урожайностью пшеницы и других злаков на плодородных землях Вост. Крыма, Тамани и Синдики. Некоторая часть хлеба обменивалась на товары, которые по­ступали к местным племенам — вино, оливковое масло, украшения, дорогая посуда, оружие, предметы домашнего обихода, благовония и т. п. Обширные связи с варварской округой, торговля со Средиземноморьем и быстрый экономический рост привлекали на Боспор ремесленников и торговцев-посредников. Они жили в Пантикапее, Фанагории и других городах, выполняли заказы боспорской, а также скифской и синдской знати, снабжая ее высокохудожественными изделиями. Часть этих вещей попадала в царские погребения, в частности в Семибратние курганы и Куль-Обу, курганный некрополь Нимфея и др.


Гривна из кургана Куль-Оба

Для налаживания активных торговых связей с варварскими племенами в устье Дона в пределах местного поселения, известного в науке как Елизаветовское городище, возникла торговая колония Алопекия, а в начале III в. до н. э. чуть далее к востоку боспорские греки основали Танаис — эллинский эмпорий , осуществлявший торговлю во всем Нижнем Подонье и Вост. Меотиде. Таким образом, 2-я половина IV в. до н. э. стала временем наивысшего расцвета Б. ц., а архонт Перисад I (344—311 до н. э.) за блестящее и мудрое правление, а также быстрое преодоление последствий опустошительной войны со скифами около 328 до н. э., был даже приравнен к богам.
Доходы от хлебного экспорта, некоторых видов ремесел, земельных владений находились в руках правящей династии и ее окружения. Часть прибыли шла на строительство флота и набор в войска наемников, в том числе пафлагонцев и фракийцев. Однако социально-экономическая структура Б. ц. оставалась полисной. Полисной, тиранической по характеру, являлась и власть Спартокидов: хотя они и называли себя архонтами (выс­шими полисными магистратами), греки именовали их тиранами. Могущество правящей династии строилось на полисном землевладении, несмотря на то, что ее представители сами являлись землевладельцами и контролировали хлебный вывоз. Их земельная собственность регулировалась полисными законами, а надзор за сбором урожая и экспортом зерновых осуществлялся ими не как собственниками земли, а как верховными правителями. Полисные хлебные приставы следили за тем, чтобы пшеница поступала из внутренних районов в прибрежные городки и укрепленные поселения, откуда на кораблях ее доставляли в Пантикапей и другие крупные полисы Боспора, где грузили на купеческие суда и отправляли за море. Пошлины от стоимости груза взимали верховные правители, имевшие право их снижать или отменять, а также даровать проксении. Земельные владения Боспора в это время включали дальнюю и ближнюю хору Пантикапея, Нимфея, Феодосии, Фанагории, Гермонассы, Горгиппии и других более мелких городов, т. е. структурно напоминали аграрные периферии греческих городов-государств, обладавших обширными земельными владениями с входившими в их состав мелкими городами с собственной небольшой сельской округой, например территорию Херсонеса Таврического, Родоса, Фасоса, городов в Великой Греции и Сицилии и т. п.
Провозглашение Спартокидов «царями синдов и всех меотов» свидетельствовало о том, что они считали себя царями племен, населявших земли в Прикубанье. Эти земли не попадали в структуру полисного землевладения, но на них юридически распространялась власть архонтов. Поскольку Синдика и Меотика ранее подчинялись скифским и своим местным царям, то туземное население видело в боспорских архонтах их преемников и потому по традиции именовало их царями.


Скифская золотая маска.
Зап. Причерноморье.
IV в. до н. э.

Земли Синдики, подконтрольные Боспору, находились во владении местных племенных общин, которые платили дань (или продавали хлеб) не лично Спартокидам, но полисным властям Боспора в лице его архонтов. Эти земли нельзя причислять к «цар­ским», ибо Спартокиды не являлись собственниками земли, а оставались полисными архонтами, т. е. магистратами-правителями.
Особенностью державы Спартокидов был институт соправителей: тиран-архонт, получив власть по наследству, должен был делить ее с сыновьями, из которых старший, прямой наследник отца, поначалу выступал его соправителем в азиат­ских владениях. Такая форма правления сохранялась до середины — 2-й половины III в. до н. э.
Последняя четверть IV в. до н. э. (после распада державы Александра Македонского и борьбы его диадохов за власть, а затем создания эллинистических царств) ознаменовалась укреплением централизованного правления и внешнеполитических позиций Б. ц. После смерти Перисада I его сыновья начали междоусобную борьбу, которая завершилась победой Евмела (310—304 до н. э.). Ему удалось избавиться от соперников, серьезно пошатнуть традиционный институт соправительства, удержать за собой Синдику, главную житницу Боспора, обеспечить безопасность мореплавания в Черном море и усилить свои позиции в его бассейне и добиться прочного положения Боспора в системе эллинистических государств, не допустив его поглощения новыми правителями. На повестку дня с неизбежностью встал вопрос о превращении архонтской власти в царскую, чтобы достойно отстаивать свои интересы. Необходимость усиления единодержавной власти диктовалась также обострением положения в Сев. Причерно­морье в связи с активизацией скифов по причине участившихся набегов сарматских кочевников на приазовские степи и даже Таврику. Первым из Спартокидов официально принял царский титул Спарток III (304—284 до н. э.). Спарток III принял ряд мер для возобновления поставок зерна в Афины.
Перебои в торговле зерном вызвали обострение внутреннего положения. Часть боспорской и местной элиты открыто выражала недовольство, и афинянам пришлось поддержать нового боспорского правителя. Однако надо подчеркнуть, что изменение титулатуры Спартокидов, именовавшихся царями, не было следствием изменения социальной и экономической основы режима. Он оставался полисным и тираническим, подпитывался экономическими ресурсами хоры боспорских городов и земель, населенных местными племенами-данниками. При этом последняя категория земель постоянно сокращалась, поскольку многие подвластные племена то и дело выходили из подчинения Б. ц., например скифы-земледельцы, жившие общинами на хоре европейского Боспора, и меоты в Синдике. Чтобы удержать плодородные земли и успешно противостоять усилившейся в III—II вв. до н. э. агрессии расселившихся близ Меотиды сарматов и сатархов, боспорские правители строили в хоре новые укрепленные поселения и усадьбы и переселяли в них прежнее сельскохозяйственное население, которое заставляли не только растить хлеб, но и нести военно-сторожевую службу.
Но даже такие меры не помогли смягчить резкий спад в торговле зерном в середине III в. до н. э., вызванный рядом объективных причин: упадком могущества Афин, появлением в Эгеиде новых экспортеров хлеба, общим кризисом полисной системы и сокращением подвластных полисам плодородных земель, снижением товарообмена со степью в результате этнополитических изменений в междуречье Дона и Днепра (вследствие передвижений сарматов, расселявшихся также и в Прикубанье). И хотя ремесленная деятельность и внутренняя торговля на Боспоре не ослабевали, спад сельского хозяйства, основы экономики царства, проявлялся все более отчетливо.


Царский курган. Керчь. IV в. до н. э.

Боспорские цари пытались сохранить высокий международный престиж своего государ­ства: они наладили обмен послами с птолемеевским Египтом , делали приношения в общеэллинские святилища и храмы на Делосе, в Дидимах, Дельфах, Милете, Кларосе и др. Однако ведущая роль в торговле зерном была безвозвратно утеряна. Положение усугублялось необходимостью выплачивать ежегодную большую дань сарматам, овладевшим почти всеми землями в Вост. Меотиде, чтобы обезопасить себя от их вторжений. Резкое снижение доходов от торговли делало выплату этой дани крайне обременительной. Для противовеса сарматской угрозе, усилившейся к 1-й половине II в. до н. э., Спартокиды пошли на союз с набиравшим могущество Скифским царством в Крыму. Это ослабляло позиции боспорских правителей в глазах их подданных, особенно эллинов, ибо скифы, многие из которых проживали теперь в Пантикапее и даже породнились со Спартокидами, в любой момент были готовы установить над Боспором протекторат Скифского царства и свергнуть одряхлевший тиранический режим.
Торгово-ремесленная и земледельческая верхушка боспорских греков искала выход из катастрофического положения. Воспользовавшись тем, что к концу II в. до н. э. в Причерноморье усилилось Понтийское цар­ство , она добилась того, что Перисад V, последний правитель из династии Спартокидов, около 111 до н. э. добровольно передал власть понтийскому царю Митридату Евпатору .


Митридат Евпатор в образе Геракла.
I в.

Как раз в эти годы войско последнего под командованием стратега Диофанта успешно воевало со скифами в Крыму и освободило от них Херсонес Таврический. Передача Б. ц. Митридату открыла новую эпоху в его истории.
Митридат Евпатор рассматривал Сев. Причерноморье и особенно Б. ц. как важнейшую часть своей державы, откуда можно было черпать ресурсы, в основном хлеб, для родового царства, готовившегося к долгим и кровопролитным войнам с Римом за господство в Вост. Средиземно­морье и Малой Азии. Боспор был объявлен наследственным владением Митридата и официально перешел под власть понтийского царя как усыновленного наследника по­следнего Спартокида. Однако поначалу Митридату пришлось опираться исключительно на материальные возможности истощенной предыдущими катаклизмами полисной хоры Пантикапея, Фанагории и Горгиппии. Получить возможность поставлять зерновые с более обширных земель ему удалось только после побед в Керченском проливе над варварами на рубеже 90—80-х до н. э., и особенно после первой войны с Римом в 89—85 до н. э., когда северопричерноморские племена встали на его сторону. Хора боспорских городов в том виде, в каком она сохранилась со времени Спартокидов, не могла обеспечить Митридата необходимым количеством зерна, поэтому после расширения ареала подвластных ему боспорских земель, населенных варварами-земледельцами, он по примеру эллинистических государств объявил себя верховным собственником земли и назначил на Боспор своих наместников. Это позволило приступить к созданию там царских земельных доменов, сосуществовавших с ограниченной хорой крупных греческих полисов.
Для расширения объема царских земель и хлебных поставок Митридату и его наместникам требовалась поддержка варваров: сарматов, ахейцев, гениохов, зигов, меотов и тавро-скифов, живших на бывших боспорских землях и по границам. Какие-то из этих племен он победил, а затем начал привлекать на службу в войска, обеспечивая племенную верхушку трофеями и добычей, а рядовых общинников землей, на которой они естественным образом оседали. Это было выгодно торгово-ремесленной прослойке в греческих городах, наладившей под властью понтийского царя и его наместников взаимовыгодный торговый обмен с варварами. Наиболее удобной формой защиты полисов и их хоры, а также царских доменов стала система военно-хозяйственных поселений типа катойкий и клерухий , создаваемых по примеру эллинистических государств. Их обитатели занимались сельским хозяйством и военным делом, получая за это денежное вознаграждение.
Непосильное налоговое бремя и опора Митридата на варварскую периферию привели к мощному восстанию. Укрывшийся в столице Боспора Митридат покончил самоубийством (63 до н. э.). В результате восстания к власти пришел его сын Фарнак , а Фанагория, первая выступившая против понтийского царя, стала независимой. Объявленный за измену отцу «другом римлян», Фарнак в 48 до н. э., в разгар граждан­ской войны между Цезарем и Помпеем , при поддержке сарматов вторгся с войском во владения римлян и их союзников в Малой Азии, в надежде восстановить державу отца. Незадолго до этого он подчинил Фанагорию, снова вошедшую в Б. ц. Однако разбитый Цезарем в битве при Зеле в 47 до н. э. был вынужден отступить на Боспор, где вскоре пал в сражении с Асандром, которого ранее оставил наместником.
Асандр отложился от Фарнака и объявил себя независимым правителем, приняв титул архонта, а затем царя. При Асандре Б. ц. достигло экономического и военного могущества, поскольку в это время в целом завершилось формирование эллинистической системы царского землевладения и укрепленных поселений и катойкий, удалось привлечь в союзники греков, а также сарматские племена (сираков и аорсов). Последние все более активно внедрялись в государственную власть, оказывая влияние на политику и культурные традиции.
Несмотря на внешнюю самостоятельность, Б. ц. попало в орбиту влияния Рима, поскольку Цезарь, Марк Антоний и Октавиан Август опирались на него в своей восточной политике. В этих целях римляне считали важным нейтрализовать сарматских кочевников, представлявших угрозу их интересам на Кавказе и в Малой Азии, а также ликвидировать систему военно-политического управления, основанную на царском землевладении и военно-хозяйственных поселениях. Эта система являлась залогом самостоятельности Б. ц. и таила опасность возрождения митридатовской политики, направленной против интересов Рима. Но добиться своих целей римлянам не удалось. В 45 до н. э. ставленник Цезаря Митридат Пергамский потерпел поражение от Асандра. Та же участь постигла и понтийского царя Полемона I, посланного Августом и Агриппой для уничтожения митридатовской структуры управления — в 8—7 до н. э. он пал от рук варваров-катойков на азиатском Боспоре. В результате неудач римской политики созданная Митридатом Евпатором, Фарнаком, Асандром и Динамией структура управления и царского землевладения окрепла и Б. ц. стало развиваться как типичное ллинистическое ­государственное образование. Активное функционирование хоры, подъем экономики в городах, восстановление торговых связей с Малой Азией, преимущественно с римской провинцией Вифиния-Понт, привлечение сарматов в качестве катойков и их использование для защиты вошедших в состав Б. ц. земель в Прикубанье быстро вывели его в разряд крупнейших государств Причерноморья.
В конце концов римские власти осо­знали, что в интересах безопасности собственных восточных границ можно использовать военный и экономический потенциал Боспора, причем в том виде, в каком он сформировался при Митридате и его преемниках. Сильная армия, поддержка сарматов, полисное и царское землевладение при объединяющей роли царя (верховного собственника земли и вассала Римской империи) — все это вписывалось в создававшуюся систему союзных и клиентных государств на Востоке. Могущественное Б. ц. отныне рассматривалось как противовес сарматской угрозе и форпост римских интересов в бассейне Черного моря. Поэтому римляне сохранили эллинистическую структуру управления и основы экономики Б. ц., но пристально следили за тем, чтобы местные цари не допускали рецидивов противоборства римскому влиянию. А главное, чтобы на Боспоре соблюдался баланс интересов греческой верхушки и сарматской аристократии и не было условий для агрессивных войн против римлян. Для этого они направляли на Боспор денежные субсидии, дары боспорским царям и сарматским вождям и их окружению, назначали своих представителей при дворе боспорских правителей, корректируя их политику в нужном направлении. Римская империя утверждала боспорских царей на престоле, предоставляла им титулы друзей римского народа и римского императора. Зависимость от Рима привела к сохранению в Б. ц. эллинистических традиций в государственном устройстве, социальных отношениях, культуре.
Несмотря на прочные отношения Боспора с Римской империей и его проримскую политику, некоторые цари не хотели мириться со всесторонним контролем за их деятельно­стью. В 45—49 н. э. царь Митридат VIII решил опереться на сарматов-сираков и военно-хозяйственных поселенцев на царской хоре и ограничить влияние поддерживавших римлян городских торговцев и ремесленников. Он открыто демонстрировал самостоятельность, что поставило под угрозу всю причерноморскую политику Римской империи и баланс ее стратегических интересов. В результате прямого военного вмешательства Риму удалось добиться возведения на трон Котиса I, сторонника тесных отношений с Римской империей, а затем поражения сираков и свержения Митридата. С этого времени римское влияние на Боспоре стало еще значительнее, а его цари выступали верными вассалами Рима. Они успешно противостояли аланам, исправно платили дань римской администрации, умиротворяли сарматских кочевников-сираков и аорсов, расширили владения в Крымской Скифии, покорив тавро-скифов, сохраняли в неприкосновенности границы на европейском и азиатском Боспоре. При их содействии был создан разветвленный военно-чиновничий аппарат, который обслуживал интересы греко-варварской верхушки и царя, опиравшегося на мощную армию. Ее составляли наемники, греческие ополченцы, сарматская и меотская конница. При этом свои воинские соединения и флот римляне направляли на Боспор только в случае крайней опасности для своих долгосрочных интересов.


Руины Гермонассы. Таманский п-ов

Развитие Б. ц. как эллинистического государства и контроль со стороны римских властей провинции Вифиния-Понт привели к бурному развитию экономики: в крупнейших городах Пантикапее, Фанагории, Тиритаке, Горгиппии и других возникали ремесленные мастерские, а боспор­ская городская прослойка активно занималась аграрным производством, торговлей и промыслами. По всей территории Б. ц. строились новые города и крепости, активизировались торговые связи с варварскими племенами в Крыму, на Северном Кавказе и в Подонье. Во II—III вв. н. э. торговый эмпорий в Танаисе вступил в полосу бурного расцвета, там проживали купцы с Боспора и из римской Малой Азии, а также эллинизованные представители сарматских племен, занимавшиеся посреднической торговлей, например поставками вина и оливкового масла в обмен на рабов, хлеб, кожи, рыбу. Тогда же апогея развития достигла Горгиппия, контролировавшая торговлю с племенами Сев. Кавказа. Интенсивный товарообмен между восточными римскими провинциями, Боспором и сарматскими племенами привел к росту могущества Б. ц., достигшего наибольшего расцвета к концу II — началу III в. н. э., когда его границы простирались от Юго-Зап. Таврики до отрогов Кавказских гор. Боспорские цари выступили настолько надежными союзниками римлян, что разделили с ними влияние в Крыму: юго-запад полуострова остался под контролем римских войск и союзного Римской империи Херсонеса Таврического, а центральные районы и восток попали под власть Б. ц. Расцвет Б. ц. продолжался до начала 2-й четверти III в., когда по причине обострения обстановки на восточных и дунайских границах Римской империи пришлось отвести войска из Таврики.
Передвижения варварских народов на Нижнем Дунае, в Поднестровье и Приазовье, вызванные приходом германских и кельтских племен, а также активизацией аланов, нарушили отношения Боспора с сарматским миром и римскими властями малоазийских и северобалканских провинций. В середине III в. готские и другие германские племена расселились на Боспоре и в окрестностях Меотиды, разрушили Танаис и Горгиппию и ослабили могущество Пантикапея, Фанагории, Гермонассы.


Остатки крепости Танаис в устье Дона

Правящая боспорская династия была вынуждена уступить свои позиции, передав часть властных полномочий представителям гото-аланской знати. В течение почти всей 2-й половины III в. боспорцы вместе с готами и сармато-аланами принимали участие в грабительских походах на римские малоазийские провинции, подвергая грабежу торговые города и привозя с собой богатую добычу. Однако военное и политическое могущество Боспора ушло в прошлое, чем воспользовались римляне и союзные им херсонесцы. В начале IV в. в отместку за грабительские походы против римских провинций и Херсонеса они военным путем отторгли у боспорцев большую часть их крымских владений, в то время как готы закрепились на Сев. Кавказе и в Вост. Меотиде.
Ослабленное царство, раздираемое борьбой за власть различных группировок, подвергавшееся нападениям сарматов и германских племен, пока еще держалось — последние монеты его царей датируются началом 40-х IV в. Однако около середины IV в. под ударами пришедших с востока гуннских племен Б. ц., имевшее более чем тысячелетнюю историю, прекратило существование как политически организованное целое, хотя отдельные его анклавы вскоре возродились. Но это уже была другая эпоха и другое государство.

Лит.: Gajdukevič V. F. Das bos­poranische Reich. Berlin/Köln, 1971; Анохин В. А. История Боспора Киммерийского. Киев, 1999; Сапрыкин С. Ю. Боспорское царство на рубеже двух эпох. Москва, 2002. С. Ю. Сапрыкин.

Боспорское царство возникло в V веке до н. э. в результате объединений греческих городов-колоний (Фанагория, Горгиппия, Кепы, Патус и др.) под властью наследственных Археанактидов (480-438 до н. э.) Боспора, со столицей в Пантикапее (Керчь). Наибольшее расширение Боспорского царства происходило во времена правления династии Спартакидов, возникшей от первого архонта Боспора Спартока I, (438 до н. э.-433 до н. э.)

В годы правления архонта Боспора Сатира I (407-389 гг. до н.э.) к Боспорскому царству были присоединены земли юго-восточного побережья Крыма, города Нимфея, Гераклея, Феодосия. Спартокиды стали именовать себя «архонтами Боспора и Феодосии» с 349 года до н.э….

В годы правления Боспорского царя Левкона I (389 -349 г.г. до н.э.) Боспору удалось подчинить местные племена, живущие на побережье Миотиды (Азовское море) и на берегах Таманского полуострова. Царь Левкон I, стал именоваться басилевсом всех Синдов и Меотов, архонтом Боспора и Феодосии.

По берегам Миотиды жили сарматы и синды. Синдикой, то есть землёй синдов именовались земли бассейна реки Кубань и часть Северного Причерноморья. Название реки Кубань происходит от древнегреческого слова «Гопанис» (Гипанис) – «конская река», «буйная река».

Во времена расцвета Боспорского царства в Синдской гавани, на месте синдского поселения возник боспорский город Горгиппия. Сейчас это прекрасный черноморский курорт Анапа. Отдых в Анапе интересен тем, что вы сможете посетить уникальный музей под открытым небом – античный город Горгиппию. Многие историки считают, что цари синдов были лишь племенными вождями, а монеты с надписью «Синдон» чеканились в боспорской Горгиппии.

Основываясь на археологических раскопках курганов в сёлах Семибратное, Краснобатарейное и Раевское, ряд историков, полагают, что у синдских племен под влиянием Боспорского государства существовало своё государство в низовьях Кубани. Резиденцией синдских царей, было древнее синдское городище, открытое археологами в Семибратном и богатые царские курганы, в которых были найдены монеты с этнонимом «Синдон».

В IV веке до н.э. земли Боспорского царства занимали территорию всего Керченского полуострова, Таманского полуострова южные земли нынешнего Краснодарского края до реки Кубань, а также земли вдоль побережья Кавказа вплоть до современного г. Новороссийска. На северо-востоке Боспорского царства находился греко-скифский город Танаис, расположенный в устье реки Танаис (река Дон). Основу экономики Боспорского царства составляло сельское хозяйство, на обширных полях Боспорского государства хорошо росли зерновые культур (пшеница, рожь, ячмень), которые и были главным товаром оживленной торговли с Грецией и странами Средиземноморья. Усилилось влияние Боспорской культуры на эллинский мир.

Разбогатев на успешной торговле, в IV веке до н.э. Пантикапей начинает чеканить свою монету. Самая дорогая монета Пантикапея.

С конца II века до н. э. Боспорское государство присоединилось к Понтийскому царству, занимавшему в 302 – 64 г.г. до н.э. обширные территории на южном берегу Черного моря в Малой Азии.

Расцвет могущества Боспорского государства связывают с именем понтийского царя Митридата VI, правившего в 121 - 63 до н. э.

Поверив в своё могущество и непобедимость своей армии, Митридат IV Евпатор начал воевать с Римской империей. В результате трёх Митридатовых войн с Римом (89-84гг.; 83-81гг.; 74-64 гг. до н.э.) Боспорское и Понтийское царства были включены в состав Римской империи и стали восточными римскими провинциями в 64 году до нашей эры.

В конце IV в. до н.э., в Боспорском царстве начались жестокие междоусобные войны между его сыновьями Перисада I. В кровопролитных войнах в борьбе за царский престол царевичи Сатир, Евмел и Притан вовлекли жителей боспорских городов и племена кочевников. Район боевых действий охватывал все Прикубанье, а возможно, и Нижний Дон.

Басилевсом (царём) всех Синдов и Меотов с 310 до н. э.-304 до н. э. стал Евмел, сын Перисада I, архонт Боспора и Феодосии,
Воцарившись на боспорском престоле, он вынужден был смириться с присутствием римских войск в некоторых городах. Последующие полтора века стали временем относительной стабильности и спокойствия в Северном Причерноморье, эпохой экономического расцвета боспорских городов, эпохой их постепенного заселения сарматами. Знать сарматов и рядовые кочевники-сарматы стали поселяться в боспорских городах. Некоторые из сарматов смогли достичь высоких постов в боспорской администрации, например, Неол, который стал наместником в Горгиппии.

В конце II и первой половине III вв. н.э. большинство городских должностей в Танаисе и занимали не греки или потомки греков от смешанных браков. Изменились имена правящих династий Боспора, среди Боспорских царей известны правители, носившие имя Савромат (Сармат)