Эту самую главную белорусскую святыню уже много лет ищут дипломаты, священники и даже сотрудники КГБ. Ведь согласно древнему поверью, если Крест находится на белорусской земле, здесь всегда будет счастье и благополучие.
В 1161 году мастер Лазарь Богша по поручению праведной княжны из Полоцка Евфросинии изготовил чудесный крест. Перекрестившись, вывел на нем грозные слова: "Да не изнесеться из монастыря никогда же яко ни продати ни отдати. Ащо се кто преслоушаеть и изнесеть от монастыря да будтъ проклятъ святою животворящею троицею и святыми отцами". То есть всякий посягнувший на Крест подвергался страшному проклятию святой Троицы. Страшнее заклятия в то время не было!
Так 850 лет назад на нашей земле появилась уникальная реликвия, а вместе с ней и чудесное поверье: всё в Беларуси будет хорошо, пока сохраним Крест Святой Евфросинии Полоцкой.
Почти восемь веков берегли предки, как зеницу ока, заветный Крест.
Однако летом 1941 года он бесследно исчез. Из бронированной комнаты-сейфа Могилевского обкома партии, ключи от которой имелись лишь у тогдашнего директора Могилевского краеведческого музея Ивана Мигулина.
С тех пор следы Креста безнадежно потерялись. Но многие энтузиасты настойчиво искали главную реликвию и нашли ее следы. Корреспондент "Комсомолки" встретилась с людьми, которые уверены: Крест совсем рядом. Надо лишь сделать последний шаг.
Присвоить Крест не решился даже Иван Грозный
Мастер постарался на славу. Выточил из кипарисового дерева шестиконечный Крест высотой 51,8 сантиметра. Украсил золотыми и серебряными пластинами с эмалевыми изображениями святых, орнаментом, драгоценными каменьями.
Не забыл и про священные реликвии. Вложил в квадратные гнезда капли крови Иисуса Христа, частичку Креста Господнего, кусочек камня от Гроба Богородицы, части мощей Святых Стефана и Пантелеймона, кровь Святого Дмитрия.
Имело ли заклятье силу в многовековой судьбе Креста? Похоже, что да. Потому что хоть побывал Крест затем у русских царей в Москве, самый лютый из них - Иван Грозный, идя в 1563 году на Полоцк, взял Крест с собой. Покорив город, он вернул святыню на место - в келью преподобной Евфросинии Спасской церкви…
Чуть позже, в 1580 году, Крест был переправлен в Софийский собор.
Чего только ни придумывали монахи, чтобы уберечь его от жадных вражеских глаз! Прятали в укромных местах, заказывали копии, а в 1812 году, спасая от французов, замуровали в тайнике.
После революции драгоценные камни заменили стекляшками
В 1928 году специальная экспедиция во главе с директором Белорусского государственного музея Вацлавом Ластовским отправилась в Полоцк - разыскивать реликвию. И… чудо! Старинный Крест, реквизированный чекистами у церковников, пылился в местном финотделе. Правда, изрядно испоганенный: без "двух кусков золота" и "трех эмалей", с испорченными ликами святых на дубовом (?!) основании. Большой голубой камень, как записали по поручению Ластовского эксперты, был заменен на кусок обычного стекла.
Ластовский перевез находку в Минск, приложив детальное описание святыни. Этот документ впоследствии позволил некоторым исследователям выдвинуть очень романтичную версию: мол, мудрый директор Белгосмузея таким образом намекал будущим поколениям на то, что привез дубовую подделку. А подлинный кипарисовый Крест по традиции надежно спрятан верующими.
Ровно через год Белгосмузею приказали передать Крест в Могилевский музей. В Могилев собирались перенести из Минска столицу БССР, туда стекались все реквизированные в храмах ценности. Главную святыню поместили в комнату-сейф Могилевского обкома партии, оставшуюся еще от поземельного банка.
Белорусских искателей Креста Москва специально пустила по ложному следу?
Точной даты пропажи Креста никто не знает. Известно лишь то, что он исчез в первые дни войны. В пропаже обвинили немцев. Дело якобы обстояло так. Шел по улице немец и заметил через окно блеск золота. Приказал вскрыть двери комнаты-сейфа автогеном и нашел сокровища.
В послевоенные советские энциклопедии миф о глазастом фрице не вошел. А вот версия о вывозе Креста фашистами широко тиражировалась. Она очень устраивала партийно-советскую верхушку: на немцев тогда списывались многие музейно-культурные потери.
Но старожилы Могилева, пережившие оккупацию, настойчиво утверждали: немцы не вскрывали автогеном бронированную комнату. Двери ее всю войну оставались целыми. Значит, их открыли люди, имевшие ключ. Так, может, Крест вместе с другими раритетами все-таки удалось эвакуировать?
Работники Могилевского музея обратились с запросом в Эрмитаж. Оттуда пришел неожиданный ответ: белорусскую реликвию после войны продали на аукционе фонду Морганов в США!
Среди тех, кого волновала судьба пропавших ценностей, был и профессор Адам Мальдис. В 1990 году судьба свела его в Полоцке с сотрудником Эрмитажа Борисом Сапуновым.
Это было на праздновании 500-летия Франциска Скорины, - рассказал Адам Иосифович. - Я, конечно же, завел разговор о Кресте. После настойчивых расспросов гость из Ленинграда неохотно признался: именно он писал ответ в Могилевский музей о продаже Креста Морганам.
А вы спросили его, кто и как продал нашу реликвию американским богачам? - поинтересовалась я.
Сапунов уходил от прямых вопросов. Все больше упирал на то, что белорусам вряд ли удастся вернуть попавшую в США реликвию.
Мальдиса такой крен в разговоре удивил, но тогда он искренне поверил в "американский след". А вскоре судьба предоставила профессору шанс проверить версию. Оказавшись осенью 1990 года на сессии ООН в Нью-Йорке, Адам Иосифович наведался в фонд Морганов и попросил показать каталог имеющихся ценностей. Увы, полученный ответ гласил: такого каталога не существует.
После этого Министерство иностранных дел Беларуси передало письменный запрос фонду Морганов. Вскоре Петру Кравченко, который возглавлял тогда наш МИД, пришел ответ: в музее фонда Морганов Креста нет.
В том же 1990 году белорусский журналист Александр Лукашук, также озаботившийся судьбой Креста, посетил в Нью-Йорке Рокфеллеровский центр и побеседовал с художественным экспертом Олив Брагози. Ответ вновь прозвучал неутешительный: в коллекции центра белорусской реликвии нет. Не дали результата и обращения журналиста к электронным досье ФБР.
Американский след, как и немецкий, оказался ложным. Это подтвердили и ответы Интерпола, который в 1991 году также подключился к поискам, зарегистрировав нашу святыню под номером 34-1130.
Я пришел к выводу, что Крест Евфросинии Полоцкой следует искать не на Западе, а на Востоке. Сегодня я на девяносто процентов уверен: наша реликвия находится в России, - сказал Адам Мальдис.
Уверены в этом и другие энтузиасты, занимавшиеся поиском Креста. Например, генерал-майор КГБ Иван Юркин, возглавлявший специально созданный штаб по розыску святыни при Комитете по вопросам безопасности Союзного государства (в 2003 году Комитет расформирован. - Прим.авт.), а также сотрудник УКГБ по Могилевской области Сергей Богданович.
Следы ведут в Россию. Но у нас не раз возникало ощущение, что Москва сознательно пускала белорусских следопытов по ложному пути, - признались участники поисков.
КСТАТИ
Версии, которые уже отпали
Мы насчитали их 14, а при желании можно и больше. Часть версий уже отпала. Например, что Крест пыталась вывезти команда Розенберга, занимавшаяся в годы войны на оккупированных территориях изъятием ценностей и зарывшая клад под Смоленском, не успев переправить его в Германию. В архивах Розенберга, которые доступны сегодня российским и белорусским исследователям, нет упоминаний о Кресте.
Не получил подтверждения и факт, что СССР отдал Крест и другие могилевские сокровища американцам в качестве оплаты по ленд-лизу.
В эпоху гласности помимо Морганов и Рокфеллеров в список потенциальных владельцев Креста попали также дети Берии, наследники других высокопоставленных чекистов, семейство Брежневых, музеи российской глубинки, а также священный Синод России, получивший Крест в качестве предмета религиозного культа.
ТОЛЬКО ФАКТЫ
* 140 гривен, в которые оценил в 1161 году мастер Лазарь Богша сделанный Крест, в то время представляли огромную сумму. Столько же налога собирал смоленский князь за год с отдельных областей.
* Крест Святой Евфросинии не раз покидал келью своей покровительницы, но всякий раз чудесным образом возвращался на место. В 1512 году царь Василий III увез его в Москву. В 1841 году Крест снова увезли в Москву и поместили в Успенский собор.
* Сохранился акт передачи Креста из Минска в Могилев, датированный 21 ноября 1929 года. Доставил реликвию сотрудник фельдъегерской связи ОГПУ Луговцов. По воспоминаниям довоенного сотрудника Могилевского музея Филипповича, Крест сразу же поместили в комнату-сейф размером три на пять метров и заперли на секретные замки двух стальных дверей: бронированной и решетчатой. Никому из простых смертных реликвию не показывали.
Вместе с Крестом находились золото Помпеи, тронное кресло Екатерины IIи сани Наполеона
В первые дни войны вместе с Крестом Святой Ефросиньи из Могилева бесследно исчезли многие другие раритеты, - говорит профессор Адам Мальдис. - Наша комиссия «Вяртанне» Белорусского фонда культуры, которая много лет занимается проблемами возвращения вывезенных из Беларуси национальных ценностей, располагает списком Могилевского сбора. Почитайте, он удивительный!
Я прочитала - и действительно удивилась. Перед войной в Могилевском музее находились богатства, которым мог бы позавидовать сказочный Али-Баба. Золотой и серебряный ключи Могилева, серебряные печати, данные городу Магдебургским правом, золотые украшения, найденные на раскопках Помпеи, серебряная булава короля Речи Посполитой Жигимонта Вазы. Один лишь блеск и вес благородного металла, не говоря про историческую ценность, мог ослепить кого угодно!
А там еще имелись знаменитое Слуцкое и 20 других Евангелий, иконы Белыничской Богоматери XV века с драгоценными камнями, Спасской Богоматери в окладе 1670 года и другие образа «в золотых и серебряных с позолотой окладах, украшенных брильянтами», а также 160 икон письма XIII- XVIIIвеков белорусских мастеров.
Ладно, Крест Святой Евфросинии и перстни с бриллиантами еще можно утащить в руках. Даже серебряную митру Георгия Конисского при желании можно под полой спрятать. Но тронное кресло Екатерины II, сани Наполеона, картины Боровиковского, коллекции белорусской одежды, чем также гордился Могилевский музей, на себе не унесешь. Наверняка их кто-то куда-то грузил и на чем-то вывозил, - заметила я.
Так, - согласился со мной Адам Иосифович. - Более того: пока, кроме Слуцкого Евангелия, чудом вернувшегося недавно в Беларусь, ничего не всплыло. Из чего можно сделать вывод: пропавшие ценности вывезли в одно место.
А как вы узнали перечень того, что находилось в музее до войны?
Список пропавших реликвий и акт их стоимости составил 22 декабря 1944 года сам довоенный директор Могилевского музея Иван Мигулин, вернувшийся после освобождения в родной город и вновь возглавивший музей. Он включил в него 89 позиций. Крест фигурирует под номером 3. Мигулин оценил святыню в 6 миллионов рублей. Для сравнения: во столько же он оценил картину «Екатерина святая» Боровиковского. Но он явно лукавил, говоря, что перечисляет их по памяти: очень подробно всё описано. Кстати, в 1944 году все это назвали в акте «ущербом, причиненном немецко-фашистскими захватчиками и их пособниками». 17 сентября 1947 года Мигулин составил вторую опись музейных потерь и перечислил всего 24 позиции.
Однорукий директор музея поделил сокровища с чекистами?
Почему во второй раз директор «вспомнил» только 24 позиции? Это не единственный вопрос, который напрашивается к Ивану Мигулину. Есть и другие. Как допустил пропажу ценностей, если только у него был ключ от бронированной комнаты? Почему не искал могилевские экспонаты сразу после войны?
Казалось бы, чего проще - задать все вопросы самому Ивану Сергеевичу. Времени для этого было предостаточно - Мигулин благополучно жил и здравствовал до 1995 года.
Скажу сразу: вопрос о пропаже «музейного золота» директору задавали. На партсобрании 19 октября 1949 года, после проверки музея специальной комиссией.
Вот что сказал тогда Мигулин.
С первых дней войны он, несмотря на отсутствие правой руки, потерянной в гражданскую войну, ушел в ополчение. По заданию горкома партии в деревне Полынковичи вылавливал немецких диверсантов. 29 июня прибыл в Могилев. В здание обкома, где находился Крест и другие ценности, его не пустил наряд милиции. Он пошел к чекистам, те сообщили: все работники музея эвакуировались. Мигулин спросил у чекистов: что делать с музейным имуществом? Неизвестный майор приказал Мигулину охранять ценности. Однако Мигулин в тот же день сел с семьей в поезд и поехал в тыл, решив, что ценности уже вывезены. И не удосужившись проверить, так ли это на самом деле.
Даже наивный человек скажет: детский лепет, а не объяснения.
Но коммунисты, выслушав речь Мигулина, почему-то не стали задавать уточняющих вопросов и докапываться до истины. Обвинив директора в том, что «бросил на произвол судьбы большие государственные ценности и дезертировал в тыл», объявили ему… лишь строгий выговор с занесением в учетную карточку. Даже уголовное дело не завели. Удивительная мягкость - ведь тогда за грехи поменьше отправляли прямиком в лагеря!
Знающие люди перешептывались: неспроста это! Но высказать вслух догадки решились лишь с приходом в СССР перестройки и гласности. Мигулин, мол, поделил музейные сокровища с сотрудниками НКВД. А то и с бандитами, переодетыми в их форму.
Ведь именно людей в форме якобы видели могилевские старожилы.
Пришлось Мигулину 20 сентября 1991 года публично оправдываться на страницах «Вестника Могилева».
Директор поклялся, что ни с кем могилевские сокровища не делил. А очень хотел вывезти их в глубинку. Для начала - хотя бы подальше от Могилева, к которому подступали фашисты. Но в разгар эвакуации был арестован комендантом города «как паникер». Спасло от расстрела лишь вмешательство знакомого замполита. Опасаясь ареста, он вступил в ополчение. А когда вернулся в город, в обкоме партии уже никого не было. Поэтому 29 июня он посадил семью в поезд, сам хотел выйти, но патруль его не выпустил. По дороге в Горький он выбросил из окна вагона ключи от бронированной комнаты-сейфа. Зачем это сделал, экс-директор музея не сообщил.
Зато сослался на то, что его алиби может подтвердить тогдашний заместитель председателя Президиума Верховного Совета БССР Иван Климов, при свидетелях оправдавший Мигулина.
Как профессор Адам Мальдис впервые догадался, что Крест в России
Дело происходило 10 апреля 1970 года в кабинете у заместителя председателя Президиума Верховного Совета БССР Ивана Климова. Для разговора о пропаже Креста были приглашены два директора Могилевского музея - довоенный, Иван Мигулин, при котором Крест исчез, и новый, Иван Скворцов, написавший запрос в Эрмитаж. Адам Мальдис пришел вместе с известным археологом Георгием Штыховым.
Мигулин, по словам Мальдиса, выглядел взвинченным: его трость непрерывно шаркала по полу. Старый директор вновь начал оправдываться. Мол, погнался за тремя немецкими шпионами и оказался в глубоком тылу. Да и что Крест - не такое продавалось за границу в 30-е годы... Даже золотые украшения из Помпей не сумели спасти... И не у него все это было, не в музее, а в обкоме, комнате-сейфе. Там хозяйствовали перед приходом немцев одни партийцы, москвичи какие-то.
Климов с каждым словом Мигулина все больше мрачнел. Потом прервал Мигулина и кому-то по-дружески позвонил. Услышанное по телефону сразу успокоило хозяина кабинета.
Знаешь, дед, - обратился он к Мигулину, - ни одному твоему слову не верю. Я вот поговорил с одним товарищем, с которым вместе отвечал в 1941-м за эвакуацию Могилева. Так вот твоя вина в том, что ты не пришел ко мне и не объяснил, что Крест стоит дороже, чем какой-нибудь станок... А Морган... - с явным скепсисом добавил Климов. - Может, потом все попало и к Моргану. Попробуем на всякий случай подготовить бумаги нашему послу в США.
В первые минуты Мальдис не понял, почему высокий начальник после таинственного звонка наверх вдруг потерял интерес к Кресту.
Но вскоре догадался, в чем дело. Потому что сразу после этого загадочного звонка на все попытки продолжить поиски Креста было наложено негласное табу. Не помогли даже чекисты из Могилева, вначале пообещавшие новому директору музея Ивана Скворцова помощь. Поиски на официальном уровне, по сути, оказались, замороженными на долгие 20 лет.
Получилось, что такую команду дала Москва? - задала я вопрос Адаму Мальдису?
Берия при виде сокровищ зацокал языком
В 90-е годы Крест вновь дал о себе знать. Стоило забрезжить гласности, житель Могилева А.Ковалев поведал местным журналистам настоящую сенсацию. Мол, давний сосед его Карл Иванович, проживавший на улице Белинского, 26, умирая, доверил важную тайну. В первые дни войны пришли в здание обкома партии люди в форме НКВД и погрузили все ценности из комнаты-сейфа в машину. За рулем был Карл Иванович, которому приказали держать язык за зубами. Драгоценный груз повезли прямиком в Москву и стали под роспись сдавать в банк. В этот момент туда пришел со свитой Лаврентий Берия. Увидев несметные богатства, почти 2 тысячи предметов, зацокал языком.
Затем последовали новые откровения. Еще один ветеран из Могилева Петр Поддубский рассказал, как в разгар боев за город начальник гарнизона Иван Воеводин приказал ему прибыть на машине к зданию обкома. Там в машину стали спешно грузить туго набитые мешки. Поддубский услышал возглас: "Какой Крест красивый!". Шестеро сотрудников НКВД взяли грузовик под охрану и приказали ехать в сторону банка. Там еще две полуторки грузились мешками с дензнаками. Затем автоколонна двинулась в сторону Москвы. На окраине Могилева в кабину к Поддубскому подсел сам первый секретарь ЦК КП(б)Б Пантелеймон Пономаренко. По пути следования Пономаренко все повторял фразу: "Ценности надо довезти во чтобы то ни стало". Счастливо избежав немецких бомбежек, машины через два дня добрались до Москвы, где привезенный груз был сдан управлению Красной Армии на Ленинских горах.
В 1943 году Крест не считали пропавшим
Сотрудник Могилевского управления КГБ Сергей Богданович нашел подтверждения, что Пономаренко и Воеводин в это время действительно эвакуировались из Могилева. Грузовики с секретным грузом уходили в сторону Москвы не раз. Значит, первые лица республики и впрямь могли забрать Крест с собой. Недавно архивист Виталий Скалабан обнаружил интересный документ - стенограмму заседания бюро ЦК КП(б) Белоруссии от 26.08.1943 года, в которой оказалась настоящая сенсация.
Собравшиеся летом 1943 года в Москве партийные чины БCCР рассматривали среди прочего вопрос об издании журнала "Беларусь". Легендарный партизан Василий Корж заявил, что у белорусов нет достойных художественных произведений. Пономаренко ему возразил: "Для того чтобы судить о величии белорусской культуры, нужно ее лучше узнать - о ее истории, о ее богатствах (…) На протяжении многих веков считалось и сейчас считается найсовершеннейшим образом ювелирного искусства тот Крест, который для Евфросинии Полоцкой сделал Богша - полоцкий гравер. Разве мы можем отбрасывать этого мастера истории? Невозможно".
29 марта 1945 года на VI пленуме ЦК комсомола Белоруссии Пономаренко вновь вспомнил про Крест: "Товарищи, я это говорю для того, чтобы понять, каким ценным богатством культуры мы обладаем, начиная от Богши… Лазарь Богша (…) сделал Крест тончайшей работы. Изумительное произведение".
Пономаренко не тот человек, который бросал слова на ветер. Дважды за годы войны он "под стенограмму" дал понять, что Крест Евфросинии Полоцкой сохраняется где-то в СССР. А распечатки стенограмм своих речей он визировал лично, - заметил Виталий Скалабан.
Что было в ящиках?
Генерал-майор КГБ Иван Юркин, который до 2003 года возглавлял штаб по поиску Креста при комитете по вопросам безопасности Союзного государства, дал мне прочесть толстенную папку с подробной хронологией поисков. Львиную долю в ней занимают запросы в ведущие архивы России, главному военному прокурору РФ, ФСБ и другие важные инстанции, откуда белорусам пришли отрицательные ответы.
Думаю, Крест был эвакуирован в Россию вместе с документами ЦК КПБ и Могилевского обкома партии. Могилев оборонялся от немцев почти месяц, так что было время вывезти всё: от секретных документов до объектов народного хозяйства.
А директор музея Мигулин не мог присвоить сокровища? - спросила я.
Нет, мы опрашивали его сыновей, проживающих в Москве и Питере. И пришли к выводу, что сам Мигулин не брал Креста. Но мог знать, кто и куда его вывез. Это могли быть и чекисты, и партработники. В выпущенном Национальным архивом Беларуси сборнике "Беларусь в первые месяцы Великой Отечественной войны" я нашел материалы, как проходила эвакуация из Могилева. Из обкома партии забрали практически всё. В опубликованных документах, кстати, упоминаются несколько отправленных в Россию ящиков, не входивших в состав архива Могилевского обкома. Наверняка в них и были ценности из комнаты-сейфа. Тем более что именно эти ящики после войны не вернулись в Беларусь.
Но где искать Крест в Москве?
Специалисты нашего комитета, пока его в 2003 году не расформировали, успели поработать в архивах и Гохране России. Официально в Гохране могилевские ценности не числятся. Но не все материалы послевоенной поры еще разобраны и рассекречены. Нас, например, в 1999 году не допустили к уголовному делу Берии, в котором содержится опись ценностей, изъятых у него после ареста. Генеральная прокуратура России сообщила, что на деле по-прежнему гриф секретности. Думаю, если покопаться в архивах России, можно зацепиться за информацию, в чьи конкретно руки попал Крест. Кстати, а у вас есть возможность получить доступ к российским архивам?
Тогда, может, обратиться к самому президенту РФ Дмитрию Медведеву через его блог? Он очень доступный человек, наверняка прислушается к мнению такой тиражной газеты, как "Комсомолка". Возвращение белорусской святыни на родину было бы очень символичным знаком.
СВЕЖАЯ ВЕРСИЯ
Реликвия попала в Троице-Сергиеву лавру?
Намек на это, считает архивист Виталий Скалабан, есть в книге Петра Кравченко "Беларусь на распутье. Записки дипломата и политика". Выходит, наши сокровища были переданы Православной церкви России?
Выводы делайте сами, - говорит архивист. - Возвращение 7 лет назад Слуцкого Евангелия, которое пропало из Могилева вместе с Крестом, говорит о многом. Даже на официальном сайте КГБ помещена информация об этом.
Но чекисты там сами недоумевают: "Когда, какими тропами вернулась домой слуцкая реликвия? Где и как разошлись пути Евангелия и Креста Евфросинии Полоцкой? Ответы на эти вопросы еще предстоит отыскать".
КСТАТИ
В 1997 году художник из Бреста Николай Кузьмич изготовил точную копию Креста Евфросинии Полоцкой. На это у мастера ушло пять лет. Специально для Креста владыка Филарет привез из Иерусалима частицы камней от Гроба Господня, Гроба Пресвятой Богородицы, Древа Животворящего Креста Спасителя, мощи многих святых. 24 августа 1997 года воссозданный Крест был освящен и помещен в Спасо-Евфросиньевский монастырь Полоцка.
ВОПРОС НА ЗАСЫПКУ
Откуда вернулось Слуцкое Евангелие?
В июне 2003 года в первый день работы Десятых Минских епархиальных чтений митрополит Филарет вдруг представил собравшимся Слуцкое Евангелие XVI века. Это была сенсация, поскольку оно хранилось с 1929-г по 1941 год в Могилеве в бронированной комнате-сейфе вместе с Крестом Евфросинии Полоцкой. Объяснение сенсационной находке прозвучало очень лаконичное, если не сказать скупое. Мол, одна столичная прихожанка в знак благодарности за совершение требы по отпеванию родственника передала Евангелие священнику одного из приходов Минской епархии в начале 1990-х годов.
С тех пор минуло семь лет. Но никаких подробностей больше не прозвучало. Кто именно и при каких обстоятельствах заполучил и хранил Евангелие, напрямую связанное с Крестом? Почему вдруг решил возвратить его в лоно Церкви? Православная церковь хранит молчание.
Людмила СЕЛИЦКАЯ
Фото из архива, Комсомольская правда в Белоруссии
Многовековую историю Беларуси невозможно представить без имени Ефросиньи Полоцкой, княжны, игуменьи, выдающейся просветительницы. Это первая женщина на Руси, которую церковь канонизировала в святые.
Со времен жизни и деятельности знаменитой полочанки прошло более восьми веков. Поэтому неудивительно, что о ней нам известно не так уж и много. Но даже и эти не слишком богатые сведения дают возможность представить общеевропейскую значимость личности женщины-подвижницы. Самоотверженные труды святой Ефросиньи обусловили высокий культурный подъем на земле русского и белорусского народов.
Находясь в центре духовной жизни Полоцкого княжества, Ефросинья стала первой в этих краях меценаткой.
Именно по её заказу в 1161 году мастером-ювелиром Лазарем Богшей был создан знаменитый крест. Миниатюры этого мастера не уступают лучшим образцам византийского прикладного искусства, имевшим всемирную славу.
До XIII века крест хранился в Полоцке, а после его захвата смоленским князем Мстиславом Давыдовичем 17 января 1222 года был перевезён в Смоленск, где находился до начала XVI века. В 1495 году в Смоленске была сделана копия креста нужная для того, чтобы не опускать ценный крест в воду при водосвятии.
В 1514 году Василий III, захватив Смоленск, вывез крест в Москву. Как большая драгоценность и военный трофей реликвия попала не в митрополичью, а в царскую казну и употреблялась в богослужениях редко по самым большим праздникам. Кроме того, в Москве крест был реставрирован.
Спасо-Преображенская церковь Полоцкого Спасо-Ефросиньевского женского монастыря, где сейчас хранится копия этого креста.
Набожный Иван Грозный, веря в «крестную силу» полоцкого креста (как и многих других реликвий), взял его в поход на Полоцк в 1563 году, видимо, поклявшись, что вернёт крест на прежнее место, в случае победы. Что и было исполнено, несмотря на высокую ценность креста.
В 1579 году Полоцк был взят королём польским и великим князем литовским Стефаном Баторием. Опасаясь грабежей со стороны войск Батория, православные монахи спрятали реликвию. После находки крест был перенесен в Софийский собор, который после Брестской церковной унии был передан униатам. Униаты, как и православные, почитали данную реликвию.
Во время русской кампании Наполеона в 1812 года в целях сохранности крест вмуровали в стену, а с окончанием войны вернули его в собор. После ликвидации унии в Российской империи в 1839 году реликвия снова перешла к православным. В 1841 году епископ Василий Лужинский возил крест в Москву и Петербург для поклонения. После пребывания в Москве и Петербурге реликвия была возвращена в Полоцк и помещена в соборе Спасо-Ефросиньевского монастыря, (то есть в храм для которого крест и был изготовлен).
В 1928 году из Полоцка крест был перевезён в Минск, а в 1929 году в Молилёв в качестве экспоната Могилёвского исторического музея. По одним сведениям он хранился в комнате-сейфе Могилевского обкома и горкома партии, по другим — в комнате-сейфе самого музея.
Крест был утерян во время Великой Отечественной войны и не найден до сих пор. При этом в 1943 и в 1945 годах секретарь ЦК КПБ Пантелеймон Пономаренко дважды публично говорил о кресте, как о предмете искусства, который не был утрачен, а находился в распоряжении руководства СССР.
В 1990 году ООН была предпринята попытка отыскать крест в США.
Крест используется в качестве национального символа Белоруссии. Крест с двумя перекладинами разной длины, который изображает крест Евфросинии Полоцкой, является одним из элементов государственного герба Белоруссии, а также наконечником древка государственного бело-красно-белого флага.
Шестиконечный крест высотой 51,8 см, длина верхнего перекрестия — 14 см, нижнего — 21 см. Основа выполнена из кипариса. К его передней и обратной поверхностям прикреплена 21 золотая, а к боковым — 20 серебряных пластин. Крест был отделан драгоценными камнями и орнаментом; край передней стороны креста обрамлен ниткой жемчуга.
Пластины передней стороны представляют собой иконописную композицию — великий, или расширенный деисус. На верхних концах креста размещены поясные изображение Иисуса Христа, Матери Божьей и Иоанна Предтечи; в центре нижнего перекрестия — четыре евангелиста; на концах — архангелы Гавриил и Михаил, в нижней части креста, после перекрестия — изображения святых Ефросиньи Александрийской, Софии и великомученика Георгия (покровители заказчицы и её родителей).
В верхнем перекрестии прикреплен небольшой четырёхконечный, а в нижнем — шестиконечный крестики. На обратной стороне креста образы отцов церкви святых Иоанна Златоуста, Василия Великого, Григория Назианзина, апостолов Петра и Павла, первомученика Стефана, великомучеников Димитрия Солунского и Пантелеимона. Над каждым образком частично греческими, частично славянскими буквами сделаны надписи.
В середине креста в пяти квадратных подписанных гнездах находились реликвии: фрагменты Креста Христова с каплями его крови, камень из гробницы Божией Матери, частица от Гроба Господня, частицы мощей святых Стефана и Пантелеимона, кровь святого Димитрия.
Во время празднования тысячелетия Полоцкой епархии и Православной церкви в Белорусии в 1992 году было решено воссоздать крест. Работу благословил иерусалимский патриарх Диадор и патриарший экзарх всея Беларуси митрополит Филарет. Воссоздание креста было поручено брестскому ювелиру-эмальеру, члену Союза художников Белоруссии Николаю Петровичу Кузьмичу. 24 августа 1997 года митрополит Филарет освятил копию креста Евфросинии Полоцкой, которая в настоящее время хранится в Спасо-Преображенской церкви Полоцкого Спасо-Ефросиньевского женского монастыря.
Николай Петрович Кузьмич
Серия сообщений " ":
Часть 1 - Крест Ефросиньи Полоцкой - шедевр ювелирного искусства, вошедший в десятку самых дорогих утраченных мировых ценностей
Про судьбу национальной реликвии и предсказание Ванги о том, когда святыня вернется в Беларусь
5 июня верующие отмечают День памяти Евфросинии Полоцкой . Евфросиния (до пострига – Предслава) стала первой женщиной на территории Беларуси, причисленной к лику святых. Ее церковное почитание началось практически сразу после смерти, и сегодня огромное количество верующих ежедневно посещают в Полоцке, чтобы попросить у святой покровительства во всех делах, мира на земле и здоровья себе и близким.
С именем Евфросинии связано и появление важной христианской святыни – золотого Креста, который бесследно исчез 75 лет назад и о возвращении которого на родную полоцкую землю молятся верующие по всей Беларуси.
Какие же интересные факты о Кресте Евфросинии Полоцкой мы знаем?
1. Изготовил его по просьбе преподобной 855 лет назад местный полоцкий мастер Лазарь Богша.
Известно, что у Креста было кипарисовое основание, в которое были заложены частицы святых для каждого христианина мощей: кровь Христова, часть гроба господня и гроба Богородицы, частицы мощей святых Пантелеимона и Стефана, кровь святого Дмитрия.
Украшали Крест лики святых из Нового Завета, для создания которых мастер использовал золото (21 пластина), серебро (20 пластин) и драгоценные камни. Также на Кресте, высота которого составляла почти 52 сантиметра, были сделаны надписи.
2. Один из текстов, помещенных на Крест, содержал слова проклятия в адрес тех, кто посмеет вывезти реликвию за пределы Полоцка.
«… кто изнесет из монастыря да будет проклят святою животворящей троицею и святыми отцами», – говорилось на нем. В то время это было самое страшное проклятие.
3. Хранить Крест Евфросиньи Полоцкой у себя поостерегся даже сам Иван Грозный . Когда в ХІІІ веке смоленские князья захватили Полоцк, они перевезли Крест к себе. Согласно летописям, святыня на русской земле пользовался популярностью – ему поклонялись многие прихожане и верили в его чудотворную силу. В Смоленске же была изготовлена и копия Креста, вероятно, для того, чтобы пользоваться ее при водосвятии.
В XVI веке, после того, как Смоленск был захвачен войсками Василия III , Крест был перевезен в Москву, где хранился в царской казне и при богослужениях использовался редко. Отправляясь в поход на Полоцк в 1563 году, глубоко верующий взял Крест с собой и пообещал, что если он поможет ему вернуть город, то он вернет реликвию на место. Так Крест вновь оказался в Полоцке, сначала в келье преподобной Евфросиньи, затем – в
Памятник святой в Полоцке. Фото Евгении Москвиной
4. Полоцкие монахи как могли берегли святыню. Заказывали копии реликвии, замуровывали его в тайнике во время войны с французами 1812 года…
В середине ХІХ века епископ повез Крест в Москву и Санкт-Петербург, где ему поклонялись верующие с пяти часов утра до десяти часов вечера. А ночью Крест возили по домам местных богачей, где производили обряды водосвятия. Таким способом епископ пытался заработать средства на восстановлении Полоцкой епархии.
5. В 1920 году Крест Евфросинии Полоцкой вместе с другими святынями был конфискован в пользу государства. За ним в Полоцк приезжал известный писатель и историк
Ластовский сделал описание Креста, которое и сегодня вызывает много вопросов.
Так он указал, что Крест был изрядно испорчен. На нем не хватало двух кусков золота, трех эмалей, а вместо драгоценного камня голубого цвета было вставлено стекло. Но самое интересное: историк писал, что основание Креста – дубовое, между тем как доподлинно известно, что оно было сделано из кипариса.
Почему в описание закралась ошибка, и было ли это ошибкой – неизвестно. Однако, основываясь на этом факте, некоторые историки стали выдвигать версии, что Ластовский привез в Минск не настоящий Крест, а одну из его подделок. А оригинал, мол, был где-то надежно спрятан верующими. Но никаких доказательств этой версии нет.
6. Известно что в в 1928 году Крест был передан на хранение в Белорусский государственный музей в Минске, затем перевезен в Могилев, где был спрятан в специльной комнате-сейфе Могилевского обкома партии. В национальном архиве сохранился документ от 21 ноября 1929 года – акт передачи реликвии из Минска в Могилев.
В Могилеве Крест хранился в комнате-сейфе за двумя стальными дверями – бронированной и решетчатой. Его никому не показывали, но в июле 1941 году, после того, как город захватили Крест таинственным образом исчез.
7. Сегодня в Спасо-Преображенской церкви Полоцкого Спасо-Евфросиньевского монастыря хранится копия Креста, выполненная брестским мастером Николаем Кузьмичем и освященная митрополитом Филаретом.
Спасо-Евфросиниевский монастырь в Полоцке. Фото Евгении Москвиной
8. Существует порядка десятка версий того, куда мог исчезнуть Крест Евфросинии Полоцкой. Его и сегодня ищут по всему миру, а в 1991 году к поискам подключился Интерпол. Искали Крест в Германии, полагая, что он был вывезен немцами из захваченного Могилева, в Америке, в фондах Морганов и Рокселлеровском центре, куда он мог попасть после продажи реликвии на аукционе. Но все тщетно.
Есть и версия, что нашу святыню вывезли в Россию вместе с другими ценностями из Могилева, который вот-вот должен был быть захвачен войсками Гитлера. Причем, до конечного пункта его могли не довезти – так как дороги .
Если же он все-таки попал в Россию, почему не значится в фондах ни одного из музеев? А может он хранится, скажем, в Троицко-Сергиевой лавре, как думают некоторые историки?
Хочется верить, что рано или поздно мы получим ответы на все эти вопросы, и наша национальная святыня вернется на родную землю.
Ведь известно, что даже , когда ее спросили про судьбу белорусского Креста Евфросинии Полоцкой, ответила:
«А чего белорусы волнуются? Крест скоро найдется»…
Крест Евфросинии Полоцкой – одна из драгоценных исчезнувших реликвий. Копия креста сейчас находится в Спасо-Евфросиниевском монастыре в Полоцке, а где оригинал – не известно.
О том, как появился необычный шестиконечный крест, рассказывает церковное предание. Дело было в 12 веке.
Однажды молодой полоцкой монахине Евфросинии (в миру княжне Предславе, внучке полоцкого князя Всеслава Чародея, оставившей своё знатное положение ради монашеской жизни в юном возрасте, в переводе с греческого имя Евфросиния значит «богомыслящая», «радостная») было видение ангела, который сказал, что она должна поселиться в Сельце, что на берегу Полоты, неподалеку от Полоцка, и основать там женский монастырь.
Евфросиния так и поступила и, при поддержке епископа Илии и своих влиятельных родственников, построила в Сельце обитель, каменную Спасо-Преображенскю церковь (1161 год). Строили ее всего 30 недель, очень быстро. Пропорции и форма храма оказали влияние на храмовое зодчество других городов Киевской Руси – Смоленска, Новгорода, Рязани, Пскова. Характерной чертой такой архитектуры стали стремящиеся ввысь пропорции здания.
Евфросиния была праправнучкой святого равноапостольного князя Владимира и дочерью Полоцкого князя Георгия (Святослава) Всеславича. Она была очень образованной. С юных лет читала Псалтирь, Священное Писание. Юная девушка любила молиться и в 12 лет решила посвятить себя Богу. Отказалась от знатного брака, к которому её хотели подготовить родители.
После пострига по благословению Полоцкого епископа Илии она удалилась в затвор, поселившись в келье при Софийском соборе города Полоцка. Там монахиня проводила время в молитве, бдении и переписывании духовных книг, насыщаясь премудростью из книг соборной библиотеки. Вероятно, Евфросиния самостоятельно переводила некоторые из книг. Труды и подвиги ради собственного духовного возрастания были неотделимы для Евфросинии от деятельной любви к людям. Переписанные книги она дарила тем, кто искал духовного просвещения.
Но вернёмся в основанный Евфросинией монастырь. Он стал центром просвещения. При монастыре работали учильни, библиотека, скрипторий, богадельня, художественная мастерская, где делали оклады для образов и другие предметы церковного обихода. Одним из самых искусных мастеров в Полоцке был Лазарь Богша – золотых дел мастер (или ювелир). Богша – сокращенная форма имени Богуслав, которое тогда было широко распространено в землях Юго-Западной Руси; имя Лазарь он получил при крещении.
Мастер владел техникой перегородчатой эмали – очень редкой на Руси в то время. Вероятнее всего, Лазарь Богша научился этому искусству в Византии. Перегородчатая эмаль получается, когда рисунок, внешние и внутренние контуры которого очерчены металлическими перегородками, заливают стекловидной массой. Так создается тонкая вязь из металла и стекла. Изделия выглядят ажурно, невесомо, тонко. Зачастую, перегородки крепятся на основе из золота, серебра или меди.
На обратной стороне креста Лазарь Богша сделал следующую надпись:
«Г[оспод]и, помози рабоу своемоу Лазорю, нареченомоу Богъши, съделавъшемоу крьстъ сии црькви стаго Спаса и Офросиньи».
В специальных нишах — гнездах креста хранились святыни из Византии.
Частица Креста Господня с каплями Его крови, камень из гробницы Божией Матери, частица Гроба Господня и частицы мощей святых Стефана и Пантелеимона, капли крови святого Димитрия.
Святыни для креста, откликнувшись на просьбу Евфросинии, прислали византийский император Мануил Комнин и патриарх Константинопольский Лука Хрисоверг. И то, какие святыни были отправлены в Полоцк, чтобы быть вставленными в крест, – свидетельство важности этой реликвии для обители Евфросинии, Полоцкого княжества и всей Руси. Изготовленный Лазарем Богшей крест воспринимался и в те времена как не только местная русская, но и общеправославная святыня.
В Полоцке в Спасо-Евфросиниевском монастыре крест хранился больше 60 лет, но в 1222 году смоленский князь Мстислав Давыдович разорил Полоцк и увез реликвию к себе. В Смоленске крест был почти три века. В 1495 году, желая лучше сохранить святыню и чтобы не опускать ее больше в воду при водосвятии, с креста сделали первую копию.
В начале XVI века вновь столкнулись давние соперники: Русь и Литва. Василий III занял Смоленск, тогда центр Смоленского воеводства Великого княжества Литовского и Русского, и, завладев святыней в 1514 году, повелел привезти крест Евфросинии Полоцкой в Москву.
Василий III был государем всея Руси, но впервые на царствование венчался его внук Иван IV Грозный, и Великое княжество Московское стало Царством Русским. Добившись успехов на востоке и присоединив к Московскому государству причинявшие много бед русским землям Казанское и Астраханское ханства, Грозный обратил свой взор на запад. Царь хотел вернуть русскому государству удобный выход к Балтийскому морю. Его соперником был Ливонский орден, ранее захвативший Балтийское побережье. Немцы препятствовали в торговле русским купцам, а в 1557 году Ливонский орден и Великое княжество Литовское заключили военный союз против Царства Русского. В начале зимы 1563 года русское войско, с сильной артиллерией, во главе с самим Иваном IV Грозным подошло к Полоцку. Иван Грозный взял с собой в этот поход крест Евфросинии Полоцкой, решив вернуть его городу, если Господь дарует ему победу.
Полоцк был хорошо укреплен, но продержался всего 16 дней. И крест Евфросинии Полоцкой был возвращен Полоцку – царь сдержал свое слово.
Литовские правители начали переговоры о новой унии с Польшей, заключив в августе 1563 года перемирие с Иваном Грозным. Но перемирие длилось недолго. Литва требовала отдать назад Полоцк, а царь Иван не соглашался, считая, что древнерусская Полоцкая земля должна быть у Царства Русского.
10 января 1569 года начался объединительный польско-литовский сейм с целью обсуждения условий новой унии – государственного объединения Королевства Польского и Великого княжества Литовского и Русского.
В результате 1 июля 1569 года было объявлено о создании нового государства – Речи Посполитой. Могучее в прошлом литовско-русское государство утратило самостоятельность. Теперь у Польши и Литвы был один король и один сейм.
Речь Посполитая теперь рассчитывала обрести себе союзников в Османской империи (Турция) и крымском ханстве. Летом 1572 года хан Девлет-Гирей с огромным 140-тысячным татарско-турецким войском двинулся на Москву.
В начале августа возле села Молоди, в 50 километрах от Москвы, было дано решающее сражение. 20-тысячное русское войско, состоявшее из стрелецких полков, дворянской конницы и донских казаков, наголову разгромило вторгшуюся орду. В Крым вернулось не более 10 тысяч татар и турок. Но платой за эту победу было полное опустошение Московской Руси.
Воспользовавшись этим, в августе 1579 года Стефан Баторий с 42-тысячным польско-литовским войском, в составе которого было 14 тысяч венгерской и немецкой пехоты, подошел к Полоцку.
Город подвергся разграблению. Самый большой урон понесли православные храмы: пропала огромная книжница (библиотека), в которой находилось много редких летописей и ценных рукописей, переводы Священного Писания, писанные рукой братьев Кирилла и Мефодия. Но крест Евфросинии Полоцкой не смогли отыскать – его во время штурма православные монахи спрятали.
Впоследствии крест был перенесен в Софийский собор. Но после Брестской церковной унии древний православный Софийский собор отошел к униатам, которые также высоко почитали доставшуюся им святыню.
В 1812 году Полоцк захватили французы. И теперь уже базилиане (католический монашеский орден) замуровали крест в стену Софийского собора, чтобы его не нашли захватчики, достав его лишь когда неприятель покинул пределы Российской империи.
После упразднения унии уникальный крест в 1839 году был возвращен Православной Церкви. Два года спустя по инициативе епископа Василия (Лужинского), перешедшего из унии в Православие, состоялось принесение креста в Москву и Петербург. Столицы встречали святыню с ликованием. В соборной церкви Зимнего дворца реликвию осмотрел император Николай I. Государь подумал было оставить святыню в Петербурге, но затем все же отказался от этого, и крест вернулся в Спасо-Евфросиниевский монастырь, для которого и был изготовлен.
В 1921 году крест Евфросинии Полоцкой изъяли революционеры. В 1928 году минские ученые, понимая ценность реликвии, выехали из Минска в Полоцк и попытались ее отыскать. Это удалось, и крест перевезли вначале в Минск, а затем – в 1929 году – в Могилев, который планировали сделать новой столицей Белоруссии. Там реликвия как музейный экспонат сначала была выставлена в Могилевском историческом музее, но народ, подходивший в музее к кресту, осенял себя возле святыни крестным знамением, и экспонат спрятали.
В 1941 году Могилев заняли немецкие войска, и крест бесследно пропал. После войны его искали, но безуспешно.
Появилось множество различных версий его дальнейшей судьбы.
В 1990 году по линии ООН следы креста искали в США, где он мог находиться в одной из частных коллекций. Вносит путаницу в поиск подлинного креста Евфросинии Полоцкой и существование его копий.
Такой копией является крест Параскевы Полоцкой, который находится в настоящее время в Ярославо-Ростовском музее-заповеднике.
В свое время еще одну копию сделали иезуиты, когда пытались похитить подлинный крест Евфросинии Полоцкой из Софийского собора.
Есть врсия, что крест Евфросинии был закуплен в коллекцию Морганов (Нью-Йорк) на аукционе в Западной Европе после окончания Второй мировой войны.
Интересна и версия, согласно которой крест Евфросинии не покидал Полоцка и находится там, надежно спрятанный, а революционерами была изъята и бесследно исчезла во время войны лишь одна из его копий.
В 1992 году во время празднования 1000-летия Полоцко-Глубокской епархии было принято решение воссоздать реликвию, и брестским ювелиром Николаем Кузьминым в 1997 году по благословлению Иерусалимского патриарха Диодора II и Патриаршего Экзарха всея Белоруссии митрополита Филарета была изготовлена копия креста. Воссозданный крест был освящен в Симеоновском соборе Бреста, а потом торжественно доставлен на прежнее место – в Спасо-Евфросиниевский монастырь.
5 июня, в день памяти преподобной Евфросинии, в монастыре выносится крест Евфросинии Полоцкой, совершается молебен. Крест Евфросинии Полоцкой, повторенный в нескольких копиях, является одной из главных православных святынь Белоруссии.
По мнению многих экспертов, крест Евфросинии Полоцкой, как и пресловутая Янтарная комната, входит в десятку самых ценных пропавших произведений искусства, за которыми охотятся известнейшие коллекционеры. История этого креста драматична, полна загадок и неясностей. И до сих пор неизвестно его местонахождение. Но знаменитая реликвия для православных не просто художественная редкость - она бесценна, ибо является одной из самых известных святынь Белоруссии.
История креста Евфросинии Полоцкой началась в теперь уже далеком XII веке. Согласно преданию, однажды к молодой полоцкой монахине Евфросинии (в миру княжне Предславе, внучке полоцкого князя Всеслава Чародея) в келью явился ангел и сказал, что она должна поселиться в Сельце, что на берегу Полоты, неподалеку от Полоцка, и основать там женский монастырь. Евфросиния так и поступила и, при поддержке епископа Илии и влиятельных родственников, учредила в Сельце обитель.
В 1161 году усердием Евфросинии здесь была возведена каменная Спасо-Преображенская (Спасо-Евфросиниевская) церковь. Строили ее всего 30 недель, что очень быстро для того времени. Сооружался храм под руководством зодчего Иоанна. Церковь получилась на славу и простояла века, продолжая радовать и нас, уже в XXI веке, изысканностью своих архитектурных форм и древних росписей. Ее пропорции и форма оказали сильное влияние на храмовое зодчество других городов Киевской Руси - Смоленска, Новгорода, Рязани, Пскова. Характерной чертой такой архитектуры стали стремящиеся ввысь пропорции здания. Особенно ярко эта особенность проявилась в облике Пятницкой церкви в Чернигове.
При монастыре действовала мастерская, где делали оклады для образов и другие предметы церковного обихода. Одним из самых искусных мастеров в Полоцке был Лазарь Богша - золотых дел мастер (или ювелир, если прибегнуть к современному языку). Богша - сокращенная форма имени Богуслав, которое тогда было широко распространено в землях Юго-Западной Руси; имя Лазарь он получил при крещении. Мастер владел техникой перегородчатой эмали - очень редкой на Руси в то время. Вероятнее всего, Лазарь Богша научился этому искусству в Византии. К тому времени, когда мастер получил от Евфросинии заказ изготовить напрестольный крест для Спасо-Преображенской церкви, он был уже в достаточно зрелом возрасте. Свидетельство этому - надписи на ювелирных и культовых изделиях, совпадающие с характерной надписью на кресте Евфросинии Полоцкой, которые, однако, были сделаны еще за 30 лет до того, как Лазарь принялся за крест. Ряд неподписанных работ, выполненных на весьма высоком уровне эмальерного искусства, также приписывают Лазарю Богше - в частности, медальон барм нагрудного княжеского украшения, найденный в Киеве в 1824 году и описанный историком Н.П. Кондаковым. Существуют и предметы, выполненные в схожем стиле позже, чем крест Евфросинии Полоцкой, но искусствоведы, учитывая возраст мастера, считают, что они, скорее всего, были изготовлены уже его учениками.
Высота креста - 52 см; верхнее перекрестие - 14 см, нижнее - 21 см. Крест был сделан из кипариса, покрыт золотыми и серебряными пластинами с изображениями, выполненными в технике перегородчатой эмали (именно эту технику было очень трудно воспроизвести при воссоздании креста, предпринятом в наше время, но все же ее удалось повторить) и украшен восемью драгоценными камнями и жемчугом. Изображения на кресте передают основные события Нового Завета.
Крест шестиконечный. По мнению богословов, это символизирует шесть дней творения мира. На верхних концах креста были поясные изображения Иисуса Христа, Матери Божией и Иоанна Предтечи, на концах нижнего перекрестия - архангелы Гавриил и Михаил, а в центре креста - евангелисты Матфей, Марк, Иоанн и Лука.
В специальных гнездах креста хранились святыни из Византии - частица Креста Господня с каплями Его крови, камень из гробницы Божией Матери, частица Гроба Господня и частицы мощей святых Стефана и Пантелеимона, капли крови святого Димитрия. Святыни для креста, откликнувшись на просьбу Евфросинии, прислали византийский император Мануил Комнин и патриарх Константинопольский Лука Хрисоверг. И то, какие святыни были отправлены в Полоцк, чтобы быть вставленными в крест, - свидетельство важности этой реликвии для обители Евфросинии, Полоцкого княжества и всей Руси. Изготовленный Лазарем Богшей крест воспринимался и в те времена как не только местная русская, но и общеправославная святыня.
В Полоцке в Спасо-Евфросиниевском монастыре крест хранился больше 60 лет, но в 1222 году во время очередной русской усобицы смоленский князь Мстислав Давыдович разорил Полоцк и увез реликвию к себе. В Смоленске крест был без малого почти три века. В 1495 году, желая лучше сохранить святыню и чтобы не опускать ее больше в воду при водосвятии, с креста сделали первую копию.
В начале XVI века вновь столкнулись давние соперники: Русь и Литва. Василий III занял Смоленск, тогда центр Смоленского воеводства Великого княжества Литовского и Русского, и, завладев святыней в 1514 году, повелел привезти крест Евфросинии Полоцкой в Москву. В Никоновской летописи читаем: «Нецыи же поведают: впрежнии некогда смолняне и полочане держаше у себя государей князей по своим волям, и меж себя смолняне с полочаны воевахуться, и тот крест честный смолняне в Полотцку взяша в войне и привезоша в Смоленск; егда же благочестивый государь князь Великий Василий Иванович вся Русии вотчину свою Смоленск взял, тогда же и тот честный крест во царствующий град Москву привезен». Василий III оценил доставшуюся ему святыню по достоинству, и она попала не в митрополичью казну, а в царскую. В Москве крест Евфросинии Полоцкой выносили из казны только в самых торжественных случаях.
Василий III был государем всея Руси, но впервые на царствование венчался его внук Иван IV Грозный, и Великое княжество Московское стало Царством Русским. Добившись успехов на востоке и присоединив к Московскому государству причинявшие много бед русским землям Казанское и Астраханское ханства, Грозный обратил свой взор на запад. Царь хотел вернуть русскому государству удобный выход к Балтийскому морю. Его соперником был Ливонский орден, ранее захвативший Балтийское побережье. Немцы препятствовали в торговле русским купцам, а в 1557 году Ливонский орден и Великое княжество Литовское заключили военный союз против Царства Русского. В начале зимы 1563 года русское войско, с сильной артиллерией, во главе с самим Иваном IV Грозным подошло к Полоцку. Иван Грозный взял с собой в этот поход крест Евфросинии Полоцкой, решив вернуть его городу, если Господь дарует ему победу. Вот что сказано об этом в той же Никоновской летописи: «Царь же и великий князь тот крест обновити велел и украсити. И тот крест взя с собою и, имея надежу на милосерднаго Бога и на крестную силу, победити враги своя, еже и бысть».
Весть о кресте быстро разнеслась по Полоцку. Местное население, согласно донесениям папского нунция в Рим, «публично молилось о даровании победы московитам» и всячески приветствовало единоверцев. Полоцк был хорошо укреплен, но продержался всего 16 дней.По приказу Ивана Грозного в Полоцке был построен Нижний замок. Одним из его оборонительных сооружений стал массивный насыпной земляной вал, сохранившийся до нашего времени (и послуживший основанием для трибун стадиона «Спартак»). Этот вал до сих пор называется валом Ивана Грозного. И крест Евфросинии Полоцкой был возвращен Полоцку - царь сдержал свое слово.
Пытаясь спасти положение, с их точки зрения - весьма неважное, литовские паны начали переговоры о новой унии с Польшей, заключив в августе 1563 года перемирие с Иваном Грозным. Но замириться не удавалось: Литва требовала отдать назад Полоцк, а царь Иван не соглашался, считая, что древнерусская Полоцкая земля должна быть у Царства Русского, тем более теперь, после возвращения городу креста Евфросинии Полоцкой.
10 января 1569 года начался объединительный польско-литовский сейм с целью обсуждения условий новой унии - государственного объединения Королевства Польского и Великого княжества Литовского и Русского. В результате 1 июля 1569 года было объявлено о создании нового государства - Речи Посполитой. Могучее в прошлом литовско-русское государство утратило самостоятельность и по сути стало провинцией польской короны. Теперь у Польши и Литвы был один король и один сейм.
Подчинив себе великое княжество, поляки не забыли и о войне с Иваном Грозным, но так как добиться успеха своими силами они не могли, то рассчитывали втянуть в войну на своей стороне Османскую империю (царство Турецкое) и ее вассала крымского хана. Летом 1572 года хан Девлет-Гирей уже с огромным 140-тысячным татарско-турецким войском двинулся на Москву с намерением уничтожить Царство Русское. Отправляясь в этот поход, крымский хан хвастливо заявлял, что «едет в Москву на царство». В начале августа возле села Молоди, в 50 километрах от Москвы, было дано решающее сражение. 20-тысячное русское войско, состоявшее из стрелецких полков, дворянской конницы и донских казаков, наголову разгромило вторгшуюся орду. В Крым вернулось не более 10 тысяч татар и турок. Но платой за эту победу было полное опустошение Московской Руси.
Воспользовавшись этим, в августе 1579 года Стефан Баторий с 42-тысячным польско-литовским войском, в составе которого было 14 тысяч венгерской и немецкой пехоты, подошел к Полоцку. Город подвергся разграблению. Самый большой урон понесли православные храмы: пропала огромная книжница (библиотека), в которой находилось очень много редких летописей и ценных рукописей, даже переводы Священного Писания, писанные рукой братьев Кирилла и Мефодия - славянских апостолов. Но крест Евфросинии Полоцкой захватчики так и не смогли отыскать - его во время штурма православные монахи спрятали.
Впоследствии крест был перенесен в Софийский собор. Но после Брестской церковной унии древний православный Софийский собор отошел к униатам, которые также высоко почитали доставшуюся им святыню.
В 1812 году после захвата Полоцка французами вновь появилась угроза утраты реликвии, и уже базилиане замуровали его в стену Софийского собора, чтобы не нашли захватчики, достав его лишь когда неприятель покинул пределы Российской империи.
После упразднения унии уникальный крест в 1839 году был возвращен Православной Церкви. Два года спустя по инициативе епископа Василия (Лужинского), перешедшего из унии в Православие, состоялось принесение креста в Москву и Петербург. Столицы встречали святыню с ликованием. В соборной церкви Зимнего дворца реликвию осмотрел император Николай I. Государь подумал было оставить святыню в Петербурге, но затем все же отказался от этого, и крест вернулся в Спасо-Евфросиниевский монастырь, для которого и был изготовлен.
Новые испытания начались после Октябрьской революции. В 1921 году крест Евфросинии Полоцкой изъяли большевики. В 1928 году минские ученые, понимая ценность реликвии, выехали из Минска в Полоцк и попытались ее отыскать. Это удалось, и крест перевезли вначале в Минск, а затем - в 1929 году - в Могилев, который планировали сделать новой столицей Белоруссии. Там реликвия как музейный экспонат сначала была выставлена в Могилевском историческом музее, но народ, подходивший в музее к кресту, осенял себя возле святыни крестным знамением, и опасный экспонат похоронили в одном из сейфов горкома партии.В 1941 году на нашу родину напала фашистская Германия, Могилев заняли немцы, и крест бесследно пропал. После войны его искали, но безуспешно. Появилось множество различных версий его исчезновения и дальнейшей судьбы.
В 1990 году была предпринята попытка по линии ООН отыскать его следы в США, где он мог находиться в одной из частных коллекций, но она окончилась неудачей. Вносит путаницу в поиск подлинного креста Евфросинии Полоцкой и существование его копий. Такой копией является крест Параскевы Полоцкой, который находится в настоящее время в Ярославо-Ростовском музее-заповеднике. В свое время еще одну копию сделали иезуиты, когда пытались похитить подлинный крест Евфросинии Полоцкой из Софийского собора. Доктор исторических наук, сотрудник Эрмитажа Б. Сапунов утверждал, что крест Евфросинии был закуплен в коллекцию Морганов на аукционе в Западной Европе после окончания Второй мировой войны. Интересна и версия, согласно которой крест Евфросинии и вовсе не покидал Полоцка и находится там, надежно спрятанный в неизвестном месте, а большевиками изъята и бесследно исчезла во время войны лишь одна из его копий. Нам же остается только надеяться, что рано или поздно эта тайна будет раскрыта, и подлинный крест Евфросинии Полоцкой отыщется.
 |
С того времени каждый год 5 июня, в день памяти преподобной Евфросинии, в Полоцк съезжается множество людей. В монастыре в присутствии митрополита Минского и Слуцкого, Патриаршего Экзарха всея Белоруссии, и местного епископа выносится крест Евфросинии Полоцкой, совершается молебен. Крест Евфросинии Полоцкой, повторенный в нескольких копиях, является одной из главных православных святынь Белой Руси.